Евангелие от Ники - [89]

Вместе с Первой кавалерийской, здесь же в Потсдаме отдыхали полки Тридцать девятой пехотной дивизии, а также стрелки Шестой бригады Ландвера. И те, и другие располагались ближе к Сан-Суси, нежели выбранные мной кавалеристы, однако в одинокие разъезды по территории вокруг парка пускали только драгун.

Ближайший обнаруженный мной конный разъезд состоял из шести человек. Четверо, удобно расположившись за мостиком в небольшой выемке, сидя на досках, крутили сигарки, и неспешно о чем-то болтали, а двое, сидя верхом, столь же неспешно объезжали местность по кругу — от моста, до ближайшего поворота, скрывавшегося за домами, и обратно. Осуществлялся объезд, очевидно, периодически и поочередно, поскольку лошади остальных четверых «дозорных» стояли тут же, привязанные возле моста. Так что мне в некотором смысле повезло — убивать одновременно всех шестерых было бы сложнее. А так, отряд сам разбился на две неравные группы. Территорию вокруг Потсдама, наполненную войсками, охраняли без рвения — тут не могло быть врагов, кроме разве что таких экзотических, как я. «Акция», таким образом, не вызывала у меня сомнений.

Дождавшись пока конная пара скроется с глаз, и выбрав для себя наиболее крепкого «верхового», я быстро догнал его, и рухнул внутрь черепа и з. Затем мысленно осмотрел захваченную территорию.

Очевидно, атака осталась незамеченной для всех, кроме объекта вторжения. Чуть покачнувшись в седле, от мгновенной потери координации, мое новое тело прикрыло ладонью лицо, и шумно вдохнуло воздух.

— Что с тобой? — удивился напарник.

— Не хорошо, — удивляясь произнесенным немецким словам, отвечал ему я, — знаешь у меня что-то с палашом, посмотри.

С этими словами я аккуратно вытянул клинок из ножен и, подняв стальную полоску над головой, кивнул на нее подбородком. Сталь заиграла на солнце.

— Ничего не видишь?

— Рехнулся? Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь!

— Об этом! — воскликнул я и резким ударом правой, рубанул ему в центр лба.

Опыта кавалерийской рубки у меня не было я понятия не имел, как разрубить человека от плеча до пояса или смахнуть с молодецкой оттяжкой голову. К моему удивлению, удар в лоб не расколол череп несчастного надвое (как мне казалось должно было произойти), однако оказался достаточно эффективным. Несчастный немец безмолвно рухнул замертво, по лицу его побежала тонкая струйка крови.

Не мешкая и не ожидая, пока кто-то из возможных очевидцев поднимет тревогу, я спрыгнул с лошади и торопливо обшарил подсумок убитого. По счастью там, как и ожидалось, лежало три искомые мной гранаты. Тут же, я перебросил их в свой подсумок, затем еще раз пересчитал добычу. И у меня, и у сраженного мной гвардейского драгуна имелось ровно по три «колотушки» — прусская педантичность здесь не подвела. Ударная сила в шесть пехотных гранат радиусом действия в пятнадцать метров каждая, была достаточной, чтобы убить двадцать человек в комнате площадью десять на десять метров.

Удовлетворённо кивнув, я вскочил на коня.

— Убит, убит! — зЗавопил я во весь голос и выскочил из-за поворота.

Четверо у моста немедленно оживились. Отбросив самокрутки, они потянулись к винтовкам. Увидев товарища, во весь опор несущегося к охраняемому мосту, драгуны чуть приспустили стволы, однако смотрели на меня настороженно.

— Что с Густавом?

— Пристрелили!

— Да кто?

— Догадайся!

С этими словами я достиг моста и с энергией, достойной лучшего применения, обрушил на вопрошавшего свой палаш, все еще багрящийся кровью незнакомого мне Густава.

Направо! Налево!

Два стрелка умерли, едва успев догадаться, что станут жертвами собственного товарища.

Третий, стоявший чуть дальше, успел судорожно дернуть затвор и выстрелил вскидкой. Пуля пробила мне легкие, и тело предателя выпало из седла. Точно за мгновение до этого, я выскользнул из всадника. Не думая ни о чем, поднялся в воздух, и тут же вонзил свой разум в тело только что пристрелившего уложившего меня удачливого стрелка.

— Вот сволочь! — заорал мне четвертый драгун, выскакивая из-за моста, — я все видел, Карл, это измена, измена!

Он подбежал ко мне, и мы оба задумчиво посмотрели на труп моего бывшего реципиента, неподвижно лежащийее у нас под ногами.

— Конечно, — заметил я, и снова передернул затвор, чуть развернув ствол оружия к очередному напарнику. — Измена, она и есть.

— Что? Как? — тот глупо взмахнул винтовкой, но я выстрелил раньше.

Взмахнув руками, пятый солдат рейхсвера вместе с гулким выстрелом свалился под мост, в водукровавых, разлетающихся в стороны брызгах.

Быстро перебрав сумки, я напихал себе еще шесть гранат, затем, торопясь, что выстрелы вызовут слишком много внимания, снова взлетел на коня.

Местность вокруг лежала относительно безлюдная — с двух сторон мост окружала рощица, с третьей через парк дорога вела во дворец и только с четвертой стороны, как раз с той, откуда я прискакал, зарубив первого верхового драгуна, открывался вид на пригороды Потсдама. Там стояла несколько одноэтажных домиков, хозяева которых привлеченные выстрелами, наверняка уже пялились на меня расширенными от ужаса зрачками.

Лично мне не было до них дела. В случае разбирательства роль стрелка, тело которого я сейчас занимал, в убийстве товарища быстро докажут. Однако до разбирательства, усмехнулся я, оно вряд ли успеет дожить.