Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 1 - [191]

По мнению многих исследователей, наставление двенадцати, содержащееся в Евангелии от Матфея, представляет собой собрание изречений Иисуса, произнесенных в разное время[637]. Этого нельзя исключить, тем более, что у Марка мы находим лишь небольшой его фрагмент (Мк. 6:7—13). Тот же фрагмент мы находим у Луки (Лк. 9:1–6), однако другая часть наставления, которую у Матфея Иисус адресует двенадцати, у Луки адресована семидесяти (Лк. 10:1—16), а еще одна часть (Лк. 21:12–19) включена в беседу Иисуса с учениками в Иерусалимском храме.

Эти параллели, однако, совсем не обязательно должны указывать на компилятивный характер беседы Иисуса с учениками, приведенной у Матфея. Можно предположить, что Иисус давал похожие наставления разным группам учеников и что Лука, который сам был апостолом от семидесяти, записал то, что слышал от Учителя, когда Он беседовал с семьюдесятью, тогда как Матфей записал поучение двенадцати.

Вне зависимости от того, произносилось ли наставление двенадцати целиком или по частям, нас оно интересует в своей целокупности, так как именно в таком виде оно дает понимание задач, которые Иисус ставил перед апостолами. Как и Нагорная проповедь, это поучение обладает внутренней цельностью, в нем есть сквозные темы и характерные для речи Иисуса повторы.

«На путь к язычникам не ходите»

⁵Сих двенадцать послал Иисус, и заповедал им, говоря: на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; ⁶а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева;

Словосочетание «дом Израилев», многократно встречающееся в книгах Ветхого Завета, обозначает здесь весь еврейский народ, за исключением самарян. Выражение «на путь к язычникам не ходите» можно понимать в том смысле, что ученики не должны посещать языческие селения, расположенные вдоль морского побережья[638]. Иисус подчеркивает, что главной задачей апостолов является проповедь среди правоверных евреев. При этом Иисус не ограничивает проповедь апостолов исключительно ими: Он лишь говорит, чтобы ученики шли «наипаче» (μάλλον) к погибшим овцам дома Израилева, то есть основное внимание уделяли им.

Из территории, на которую должна распространиться первоначальная миссия апостолов, исключается не только языческий мир, но даже Самария. Отметим, что это единственное место в Евангелии от Матфея, где упоминается Самария: на основании Евангелий от Матфея и Марка можно было бы сделать вывод, что Иисус и Его ученики никогда не бывали в Самарии. Между тем, в Евангелии от Луки говорится, что незадолго до Своей смерти Иисус на пути из Галилеи в Иерусалим намеревался посетить Самарию «и послал вестников пред лицем Своим; и они пошли и вошли в селение Самарянское; чтобы приготовить для Него; но там не приняли Его, потому что Он имел вид путешествующего в Иерусалим» (Лк. 9:52–53). Также упоминается о том, что на пути в Иерусалим Иисус «проходил между Самариею и Галилеею» (Лк. 17:11). И лишь из Евангелия от Иоанна мы узнаем о том, как на пути из Иудеи в Галилею Иисусу «надлежало проходить Самарию», как Он беседовал с женщиной у колодца (Ин. 4:4) и затем пробыл в ее городе два дня, благодаря чему многие самаряне уверовали в Него (Ин. 4:39–41). Из совокупности евангельских свидетельств следует, что Иисус бывал в Самарии лишь на пути из Галилеи в Иудею или обратно, но, в отличие от этих двух областей, Самария никогда не была объектом ни Его проповеди, ни миссии Его учеников.

Тот факт, что Иисус делает акцент именно на проповеди среди евреев, подтверждается рассказом из того же Евангелия от Матфея о женщине хананеянке, которая молила Иисуса об исцелении дочери, а Он поначалу «не отвечал ей ни слова». Поскольку же ученики просили Его отпустить ее, Он сказал: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева», – прибавив при этом: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Лишь после того, как женщина смиренно говорит Ему: «Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их», – Он исцеляет дочь ее со словами: «О, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему» (Мф. 15:21–28). Этот же случай рассказан у Марка, однако в его повествовании фраза «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» отсутствует, а женщина обозначена как «язычница, родом сирофиникиянка» (Мк. 7:24–30).

Слова, сказанные Иисусом в присутствии женщины-хананеянки, почти полностью совпадают с первыми словами из Его поучения двенадцати. В этом совпадении нельзя не видеть указание на то, что, по крайней мере, на каком-то этапе миссия Иисуса воспринималась и Им Самим, и Его учениками как адресованная преимущественно «дому Израилеву». Представление о вселенском масштабе этой миссии придет к Его ученикам намного позже – уже после того, как Он воскреснет, и после того, как они не без влияния Павла осознают полный неуспех своей проповеди среди евреев на фоне триумфального успеха проповеди среди язычников.

В каком смысле Иисус называет тех, к кому будут обращаться апостолы, «погибшими» овцами? Думается, здесь отражен тот подход, который будет характерен для Иисуса в течение всего времени Его общественного служения. Наибольшее внимание Он уделяет отверженным и маргинализованным: мытарям и грешникам, прокаженным и расслабленным, бедным и обездоленным. Среди тех, с кем Он будет общаться и кого будет допускать к Себе, мы встречаем и женщину, взятую в прелюбодеянии (Ин. 8:10–11), и женщину-грешницу (Лк. 7:37–39). Фарисеям же и законникам, считавшим себя носителями праведности, Он говорил: «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие» (Мф. 21:31). Нельзя здесь не вспомнить и слова Иисуса о том, что «Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее», и следующую сразу за ними притчу о заблудившейся овце, ради которой пастырь оставляет девяносто девять не заблудившихся и выходит искать ее (Мф. 18:11–13).