Евангелие от космонавта - [28]

— Так ведь город пуст! — вскричал американец.

— Я гляжу вы человек бесстрашный, и ко всему прочему безрассудный. — Вздохнул Федор, — но приказ есть приказ. И к тому же там, за стенами венеролета нас могут ожидать Хундуры. И мне кажется ваше оружие не очень-то пригодно для обороны, то ли дело мой автомат.

И десантник продемонстрировал свой Калашников. Одно из самых надежных оружий, придуманных человеком за всю историю. Автомат, как ничто другое подошло на этой влажной планете. Была еще правда винтовка М-16, но ей предпочитал пользоваться только Роберс. Да и то, скорее всего из-за патриотических чувств. Он ведь кто? Американец, а это звучит гордо! По крайней мере, так считал Майкл.

Американец хотел было отстранить Федора со своего пути, но здоровяк произнес:

— Если хотите выйти первым, свяжитесь с "Туманной". Пусть Бережанов или фон Штерн отменят приказ. А сейчас, когда венеролет приземлился в инопланетном городе, я тут хозяин!

— Хорошо, — прошептал Роберс, — я свяжусь и тогда, тогда вам мало не покажется.

— Возможно, — согласился десантник, — а сейчас либо слушайтесь меня, либо связывайтесь с "Туманной".

— Окей.

Роберс вернулся в кресло. Включил монитор и начал вызывать станцию.

— "Туманная" вас вызывает "Орел — два". Прием.

Ответ не заставил себя ждать. Серые полосы на экране монитора сменились на изображение Бережанова. Тот сидел у себя в кабинет за столом. По правую руку стоял Яуза, а по левую фон Штерн.

— Хорошо, что вы здесь Генрих, — произнес Роберс, — отдайте приказание своим головорезам, чтобы они выпустили меня из венеролета.

— А, что случилось Роберс? — поинтересовался Валентин Петрович.

— Нам удалось обнаружить город…

— Так что же вы не доложили!!! — Вспылил Бережанов.

— Но…

— Никаких, но… Скидывайте маяк и возвращайтесь на станцию.

— Но мы приземлились на территории города. У центрального здания. И я хотел бы лично…

— Мало ли, что вы хотели Роберс, — воскликнул Валентин Петрович. — После того, как вы совершили посадку, а вы это сделали, руководство на венеролете переходит к десантникам. Как только вы оторветесь от поверхности и возьмете курс на "Туманную" главным вновь становитесь вы. Я лично несу ответственность за вашу жизнь перед администрацией США. Вы хотите, чтобы возникло недоразумение?

Роберс побледнел. В чем-то Бережанов был прав. Если с ним, не дай Бог, что-то произойдет, так ведь администрация президента США, да и не только они, Россию заклюют. Какие посыплются иски от страховых компаний, страшно было представить. А ведь его, как и Ванессу и еще несколько американцев, что находились на "Солнечной" и "Туманной" застраховали не на один миллион долларов. А если он не погибнет, а станет инвалидом, Майкла просто со свету сживут.

— Хорошо. Пусть командует Федор. Конец связи, — согласился он. Выключил монитор, взглянул на десантника. — Командуй.

— Вот и славненько, — улыбнулся тот и надел шлем. Сделал шаг в переходный отсек.

Вход за ним закрылся и Роберс на секунду облегченно вздохнул. Процедура перехода во внешний мир займет пару минут. Следующими будут еще два десантника. Обоих Майкл пару раз встречал в коридорах станции, но по именам не знал. Затем после этих двоих шла его очередь, потом Перчикова и замыкал всю процессию японец. Еще один десантник оставался на венеролете.

Дверь отворилась, и американец заметил, что переходное помещение было уже пустым. У одного из десантников заработала рация. Голос Федора произнес:

— Все чисто. Следующий.

Минут через десять, когда десантники были уже в городе, настала очередь Майкла. Он сделал шаг в переходной отсек. Дверь за ним закрылась. Сейчас внутри камеры происходила почти та же процедура, что и в ангаре, только теперь в меньших масштабах.

Наконец на шлюзе корпуса корабля красная лампочка сменилась на зеленую. Майкл толкнул люк и вышел на улицу.

Впереди с автоматом наперевес, освещая пространство с помощью фонарика на шлеме, стоял Федор, правее и левее десантники. Все были сосредоточенны на окружающей обстановке, готовые ко всяким неожиданностям. За спиной раздался звук открывающейся двери. Роберс повернулся и увидел выходившего из венеролета Вадика Перчикова. В руках тот держал радиомаяк.

Последним появился японец.

— Все вышли, — произнес Майкл.

Федор махнул рукой, давая знак, чтобы гражданские следовали за ним. И тут погода испортилась. Вновь пошел дождь.

— Вот зараза, — донесся по рации голос русского. — Не мог еще с часик потерпеть.

Казалось, Федор предполагал, что все закончится через час, когда он последним войдет в шлюз машины, но, увы, природа сделала все по- своему.

— Вы не любите дождь? — Вдруг спросил Роберс.

— А с чего его любить, вечно ощущаешь себя промокшим. Даже скафандры не помогают избавиться от этих чувств.

Майкл не ожидал, что русский что-то не любил. Казалось, после разговора с ним в машине, что тот просто бесстрашен.

Несколько шагов и они уже стояли у стены пирамиды.

— Ставьте маяк Роберс, — проговорил Федор, — и давайте возвращаться.

Майкл махнул рукой Перчикову. Тот подошел ближе. Американец взял у него прибор и нажал на нем несколько кнопок, и лишь после этого вогнал тот, на удивление с большим трудом, в почву. Удивлено воскликнул, и лишь потом опустился на колено. Коснулся рукой поверхности.