Евангелие от Джексона - [63]
— Джексон, дай пятьдесят грамм, подыхаю, — сипло выдавил тот, жадно уставясь на бутылку.
— Цап, ты же знаешь, что «дай» под Шанхаем членом подавился. Почитай свои идиотские вирши, повесели народ, вот тогда и посмотрим.
— У меня не идиотские вирши, мои стихи гениальны, — с обидой произнес Цап, не отрывая безумного взгляда от водки. — И вообще, знай, сейчас на весь Союз есть только два настоящих поэта. Нет, не Вознесенский и Евтушенко — я и Гена Гавриков, он живет в Крыму, в Симеизе. Остальные — пыль, шелуха!
Он попытался напустить на себя важный вид, приосаниться, но от этого стал выглядеть еще смехотворней. Джексон приподнялся, взял с соседнего столика использованный стаканчик и налил туда ровно пятьдесят грамм по первую риску.
— Ладно, давай гениальные.
Цап встал в позу, выпятил грудь и, завороженно глядя на заветную приманку, начал:
Сделал паузу и потянулся за водкой.
— Куда! — властный окрик Джексона пресек это поползновение. — Думаешь, прочитал этот гнусный куплетик о своих вонючих потрохах и все? Читай еще, и что-нибудь поприличней.
— Только не про инопланетян, — вставил Ники, по-видимому, тоже хорошо знавший репертуар полоумного поэта.
Цап скорчил недовольную рожу, но не ушел. Закатил глаза и начал по новой:
Он замолчал и выжидательно посмотрел на Джексона, весь вид его словно говорил: «Ну каково, уважил?» Джексон взял стаканчик, поднес к носу Цапа, повертел и поставил на место.
— Цап, ты видно с перепоя потерял чувство реальности. Здесь собрались интеллигентные люди, поклонники твоей безумной Музы, а ты нас не уважаешь и гонишь старье. Нет, сучок драный, на халяву тут не пройдет. Хочешь водки, давай что-то непременно новенькое.
Цап сник, потух, на лице его отразилось неподдельное страдание. Однако жгучее желание опохмелиться заставило его предпринять новую попытку правдами и неправдами выцарапать спасительную дозу. Он так мучительно напрягал свою память, что казалось, присутствовавшие слышали скрипы в его черепной коробке.
— Хорошо, слушайте. Самой последней выпечки…
И поняв, что этого явно недостаточно для полного успеха, с вдохновением продолжил:
После секундной паузы гомерический хохот потряс стены.
— Свежо, свежо! — похвалил чтеца Джексон и подал водку. — Держи, заслужил.
Цап поспешно опрокинул водку в свою утробу, крякнул и тут же исчез в дверном проеме, так же неожиданно, как и появился. Тройка во главе с Джексоном продолжила дружеское застолье, Финик прислушивался к их разговору.
— Махну-ка я сегодня на танцульки, — произнес Ники.
— Рехнулся? Туда сейчас ходят одни малолетки.
— Серж, я хожу не на плац для пионеров, а на вечера для тех, кому за тридцать.
— Ну и как там? Есть товар? Что за публика? — поинтересовался Серж.
— Выбор огромный, на любой вкус, от двадцати до шестидесяти. Приходят вполне приятные дамочки, слегка увядшие, но со своими плюсами. Представьте, процентов девяносто там разведенки, остальные десять без надежд выйти замуж. Разве не малина?
— Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера, — вставил Джексон.
— Вот именно. Они истосковались от затяжного одиночества. Баба лет тридцать-тридцать пять, в теле, с бесенком в глазах, да с каким бесенком, с огромным похотливым бесом, это… Что у нее за радости: работа, дом, дети, и так до бесконечности, и только в конце недели светлый лучик, — накручивается, подкрашивается, напяливает все лучшее и — на танцы. А вдруг повезет, а вдруг он, принц из мечты… А там мужиков — шаром покати. И тут появляюсь я: молодой, интересный, сильный, и все мое! Выбираю телку по вкусу, — и к ней. Худо-бедно, у каждой есть свой угол. Признаться, люблю зайти в хорошую, чистую квартирку, развалиться в кресле. Хозяйка ставит тихую музыку, бутылку, закуску тащит, переодевается в пеньюар и норовит забраться мне на колени…
— А детки где ж? — полюбопытствовал Серж.
— В такое время в пионерлагерях или у бабушек, все продумано. Короче, после кофе — постель. Знаете, что такое месяцами сдерживаемая страсть одинокой женщины? Это Везувий! Море ласк и желаний! За эту ночь переживаешь такое… Я помню всех моих цыпок и буду долго помнить. Ночью — ураган, утром тебя нежно, почти по-матерински целуют в шею, прижимаются горячим телом: «Милый, я жду тебя!..» А я ухожу навсегда и остаюсь в ее памяти желанным сказочным принцем. Ухожу без громких слов, с тихой грустью в душе.
— Хм, ангел-искуситель, — сказал Джексон. — Несчастные женщины…
— А как же конкуренты? — спросил Серж. — Не один же ты там пасешься.
Дорогой читатель — любитель детективов! Ты еще не устал от «чейзов» и «гарднеров», ты еще не пресытился подвигами «непотопляемых» западных сыщиков-суперменов? Если да, — то эта книга для тебя. В приключенческой повести «Евангелие от Джексона» и авантюрном романе «Казна Херсонесского кургана» тебя ждет встреча с героями, живущими среди нас. Все персонажи наших произведений реальные люди, равно как и события, происходящие с ними на страницах книги, не авторский вымысел, а сущая правда.
В новом остросюжетном социально-психологическом романе «РЕСУРС АНТИХРИСТА», вышедшем в рамках серии «Рижский детектив», тебя ждет встреча с уже известными по предыдущим нашим произведениям героями Олегом Верховцевым и его другом Джексоном, а также новыми персонажами, знакомство с которыми, надеемся, будет для тебя небезынтересным.За прошедшие несколько лет в жизни двух друзей произошли перемены: Верховцев, уволившись из органов, открыл частное детективное агентство «ОЛВЕР», Джексон отказался от авантюрных экспедиций по поиску зарытых кладов и занялся новым бизнесом — финансовыми операциями с валютой.
Эта история могла случиться в любом уголке России в лихие 90-е. Тогда страна, сойдя с наезженной колеи, неслась во весь опор навстречу неизведанному, словно упущенная Фаэтоном солнечная колесница. Да и последствия были схожи – привычные устои горели синим пламенем, устанавливались новые законы. Законы банд, законы улиц. Игорь знал Хохла всю свою жизнь. Парни вместе росли, затем вели совместные дела. Игорь даже успел поработать у товарища водителем. И вот, пришло сообщение, короткое, будто выстрел. Хохла убили.
В Звенигородском районе обострилась криминогенная обстановка: убиты двое бизнесменов, а также совершенно ограбление инкассаторской машины. Создается впечатление, что в районе орудует организованная банда, на след которой никак не может выйти начальник уголовного розыска капитан Тобратов. В связи с этим дело передано московскому следователю по особо важным делам Полуэктову, у которого возникло подозрение на причастность Тобратова к этой группировке. Кто же на самом деле организатор этих преступлений вам предстоит узнать прочитав этот роман.
Андрей Разин думал, что доставил в больницу жертву ДТП. Но оказалось, он ввязался в бандитские разборки торговцев оружием. Пострадавший умирает в больнице от осколочных ранений, а начальник местной полиции Хромов и криминальный авторитет Шайтан ищут нежелательного свидетеля. Они боятся, что теперь Андрею известно то, что ему знать не положено. Под угрозой — семья героя. На его сестру Катю началась охота. Андрей вынужден играть в эту смертельную игру без правил во имя спасения своих близких.
Дети бесследно исчезают, и гибнут от рук серийного убийцы, по кличке «Сумеречный портной». Он обожает облачать жертв в платья собственноручной вышивки. И питает любовь к красным нитям, которыми оплетает своих жертв. Никто не в силах остановить его. «Портной» кажется неуловимым. Беспросветный ужас захлестывает столицу и окрестности. Четыре года спустя, за убийства «Портного» пред судом предстаёт один из богатейших банкиров страны. Он попался на не удачном покушении на убийство своей молодой любовницы. Но, настоящий ли убийца предстал перед судом? Что произошло с раненой той ночью девушкой? Кто пытается помешать родным банкира освободить его? Ответы на эти вопросы спутаны и переплетены КРАСНЫМИ НИТЯМИ…
В сборник включены три романа: `Воздастся каждому` П. Чейни - о незаурядном подходе к расследованию частного детектива, `Предан до самой смерти` Р. Локриджа - о несчастье оказаться свидетелем, `Смерть донжуана` Л. Мейнела - о приключениях профессионального писателя в Шеррингтонском аббатстве.
Преступниками не рождаются. Преступниками становятся. Киев, наши дни, ограбление банка. Все складывается так, как и планировалось преступниками – удачно. Но неожиданно вклиниваются, казалось бы, незначительные обстоятельства, и все катится кувырком. Зависть, жажда наживы, преступления и печальный, но логичный исход – основная линия повести. Все персонажи и события в повести – вымышленные.