Евангелие от Чаквапи - [38]

Жозефина, словно почуяв, что клиента могут образумить, взгромоздилась ему на колени, прижалась спиной к его груди, откинула голову и, постанывая, начала в такт музыке вилять бедрами, всячески изображая обуревавшую ее страсть. Судя по лицу пьяного Никиты, он искренне поверил во внезапно охватившее негритянку светлое чувство и радостно поглаживал ее докуда дотягивались руки. Мы с Камилой наблюдали за происходящим, не зная — то ли смеяться нам, то ли плакать.

— Тебе нравится, милый? — Жозефина так и не удосужилась спросить его имени.

— Да, — чистосердечно признался Ник. — Чувствую себя гимнастическим конем.

— Хочешь, я подарю тебе океан любви? — донесся до меня ее голос.

— Ага! — пьяно кивнул он.

— Ты спроси ее лучше, сколько этот океан стоить будет, — вмешался я.

— А нам, матросам, пофигу, — уверенно буркнул он и повернулся к ней. — Сколько?

— Сто пятьдесят долларов за полчаса, — продолжая вилять по нему попой, простонала Жозефина.

— Да я за эти деньги в Москве трех сниму, — резко отстранился Ник, переставая верить в чистое чувство Жозефины. Бедняга, он всегда пьянел быстро, но с головой обычно дружил. — Сотня за два часа, — подытожил он и, немного подумав, добавил. — Нет — полтинник за час.

— Хорошо, — неожиданно быстро согласилась Жозефина, встала и, схватив его за руку, стала поднимать с диванчика. — Пойдем.

— Куда? — резонно полюбопытствовал Ник.

— Ну не здесь же, — негритянка указала на диванчик. — У нас есть специальные комнаты для гостей.

— Возвращайся скорее, — бросила Камила в спину удаляющемуся Нику.

— Нет уж, — обернулся он, состроив недовольную гримасу. — На этот раз я буду пунктуален.

Они пробирались сквозь танцующую толпу, когда наметанный взгляд Камилы заприметил трех парней, до той поры лениво попивавших пиво у стойки в дальнем конце зала. Словно по команде, они медленно поднялись и вдоль стены двинулись к двери, за которой скрылись Ник с Жозефиной. Глаза парней настороженно бегали по толпе.

— Глеб, возьми, — Камила осторожно, чтобы никто не видел, вытащила из сумочки кастет с четырьмя сантиметровыми шипами и протянула его мне под столиком. Увидев мои удивленные глаза, пояснила. — Шесть лет работы в криминальной полиции не проходят даром.

Я понимающе кивнул, продел в кастет пальцы, сжал кулак. Он пришелся по руке, как влитой. Прикрывая кулак левой ладонью, я вылез из-за столика и направился вслед за Ником. Подозвав официанта, Камила быстро расплатилась.

Красивая дверь из резного кедра оказалась не заперта. За ней находился длинный полутемный коридор, по бокам которого тянулись комнатки для свиданий. Тихо ступая, прислушиваясь к раздававшимся со всех сторон женским стонам, я медленно шел вдоль ряда дверей, пока за одной из них не услышал звуки глухих ударов. Надавил на ручку, приоткрыл. В маленькой комнатке трое парней били Ника, а Жозефина спокойно стояла в углу, пересчитывая купюры. Я влетел внутрь и резко всадил кастет в затылок ближайшего противника. Он хрюкнул и упал лицом вниз, разбрызгивая темную кровь из разбитой головы. Двое оставшихся парней застыли в замешательстве. Жозефина удивленно открыла рот, ее глаза расширились, и она уже готова была в испуге закричать, но передумала и молча метнулась к двери. Мне было не до нее. Я кинулся к двум оставшимся парням. Первый попытался ударить меня ногой в висок… Кузнечик хренов, кино насмотрелся… Левой рукой я блокировал удар, а правой саданул кастетом в коленную чашечку, переламывая ее в щепки, после чего немедля рубанул сантиметровыми шипами ему по лицу. Он словно осыпался на пол, даже не ойкнув. Оставался третий. Ник повис на его спине, не давая напасть на меня. Бандит безуспешно пытался сбросить его, крутясь на месте, и я вцепился ему в плечо, останавливая, и с остервенением несколько раз всадил кастет в раскрытую для удара грудь, ломая ребра. Он тоже упал, не издав ни звука. Благодаря внимательности Камилы я успел вовремя. Ник отделался лишь парой синяков на теле, и несколькими дополнительными ссадинами на лице. Пыхтя и потирая бока, он со злостью пнул ближайшего бандита, затем устало опустился на широкую кровать.

Дверь приоткрылась, в нее быстро вошла Камила.

— Даже спросить, чего хотели, не у кого, — удрученно проговорила она, осматривая бесчувственные тела.

— Ладно, уходим отсюда, — я потянул Ника за собой.

Никто не обратил на нас внимания, когда мы покидали клуб. Сев в одно из стоявших у входа такси, мы поехали в отель. Только оказавшись в номере, насупившийся Ник сказал:

— Они не были грабителями, как вы думаете. Это ребята из ФАРК, — он поднял на меня глаза. — Они спрашивали, где та вещь, которую мы украли из дома Шрамолицего.

Я ничего не ответил, лишь пожал плечами. Номер отеля могли прослушивать спецслужбы или ФАРК, а потому я решил, что, пока не вернемся в Мексику, ничего никому рассказывать не буду. Ник, судя по всему, в пылу боя в лагере повстанцев не обратил внимания на пергамент в моей руке, а потом я убрал его в сумку.

Глава 16

— Выкинь ты свою паскудную сигарету, — Рамон легонько ткнул водителя в плечо кулаком, нарушив напряженную тишину. Сигаретный дым действительно заполонил весь салон автомобиля, и ему, человеку некурящему, не помогали даже опущенные стекла. — Дышать невозможно, бросай.