Eurocon 2008 (1). Убить Чужого - [97]

– Никлас, давай, – велел Шевчук, когда все расселись.

Майор кивнул и вынул указку-манипулятор.

– Значит, так. Мы проанализировали трассы всех пропавших кораблей, включая автоматы, и вычленили одну-единственную область, которой следует заняться.

В объеме возникла немасштабная схема участка космоса в районе Онарты-32. Величко тотчас узнал и сам космопорт, немного похожий с виду на земную голотурию, и системы Марципана и Клочиша, и пылевую аномалию близ кометного пояса, и даже желтый прожектор Дельты Филина на самой границе злополучного сектора.

– Вот здесь, – указал Халицидакис, очерчивая трехмерную кляксу в совершенной пустоте, ниже эклиптики Клочиша, опять же на самой границе сектора. – В остальном пространстве сектора зет-девятнадцать в указанные сроки никаких чепэ не произошло, хотя транспортных лучей через него проходило много и кораблей тоже прошло много. Указанная область довольно мала, порядка четырехсот сорока мегаметров по самой протяженной секущей оси. Наша задача: отстрелить разведкапсулы с аппаратурой и провести маршевое сканирование в три захода, по директному направлению, совпадающему с этой самой протяженной осью, и по двум объемным перпендикулярам с пересечением в геометрическом центре области. Не думаю, что мы засечем так уж много объектов крупнее коровы, это не планетная система и не кометный пояс. После обработки подозрительные объекты необходимо будет навестить и осмотреть силами разведроты, а если потребуется – то еще и экспертов привлечь. У меня все.

– Спасибо, – поблагодарил капитан. – Вопросы?

Последнее, понятное дело, относилось к гражданским.

– Сколько на все это уйдет времени? – уныло спросил Величко.

Он представил себе, каково это – прочесывать космическую пустоту, где звезду можно уподобить горошине посреди пустыни, ближайшую к ней планету – песчинкой в километре-двух от горошины, а другую ближайшую звезду – теннисным мячиком на соседнем континенте, – и ему заранее стало нехорошо.

Однако Халицидакис небрежно развеял сомнения начальника космопорта:

– Ну, поскольку допустим маршевый режим, со сканированием точно уложимся в сутки; расшифровка и анализ займут еще часов восемь. А вот дальше – по результатам, смотря что обнаружится…

– Еще вопросы? – бодро спросил капитан. – Нет? Ну и отлично! Что-то вы невеселые какие-то, господа!

И подмигнул. Величко прекрасно сознавал – не издевательски. Но капитана все равно остро захотелось придушить.

Отвлек начальника космопорта вызов. Величко извлек ком, не сомневаясь, что звонит жена, но с экранчика на него холодно взглянула Зинаида, и душить капитана «Гремящего» сразу же расхотелось.

Величко впервые в жизни путешествовал на корабле-прямо–точнике. Как любой мало-мальски грамотный инженер, он понимал, что никакой разницы с полетами на серийных гражданских звездолетах не заметит, однако подсознание упрямо наводило мороки: то далекий гул двигателей чудился, то едва ощутимая вибрация корпуса. Кроме того, одиночное пребывание в двухместной каюте действовало гнетуще, и Величко при малейшем поводе из каюты сбегал – или к коллегам, или в кают-компанию «Гремящего». На марше работникам космопорта делать было решительно нечего, поэтому все трое для начала как следует выспались; потом капитан пригласил на званый ужин – кроме них, присутствовали только пятеро старших офицеров. После ужина, на котором военные не жалели неплохого коньяку, пришлось снова отсыпаться, благо времени было хоть отбавляй. Величко зевнул два вызова с головной «Онарты», поэтому третий вызов и последующая беседа с Зинаидой явно прибавили ему седых волос. Как ни притворялся начальник тридцать второго космопорта смертельно уставшим на работе, вряд ли ему удалось скрыть тот факт, что на самом деле он вдрызг пьян. В конце концов от Зинаиды удалось с грехом пополам отделаться.

В общем, дорога по закрытому сектору к области «икс» промелькнула незаметно. Да оно и к лучшему.

Сканирование тоже началось без особой помпы: по внутренней трансляции прозвучало объявление вахтенного офицера, вот и все. Первую из осей просканировали быстро и без происшествий. А на второй началось.

Когда над головами мирно опохмеляющихся в каюте Величко, Самоа и Нагаева полыхнула красным мигалка и рявкнула сирена, все подскочили будто ужаленные. Величко и Нагаев с полки, Самоа – с откидного табурета.

– Ах ты… – выдохнул Величко и скосил глаза на монитор над дверьми. Там цвела лаконичная надпись: «Боевая тревога». Если приглядеться, снизу можно было прочитать отображенный куда более мелким шрифтом текст: «Пассажирам просьба не покидать кают. Двери заблокированы. Внимательно слушайте объявления по трансляции».

– Интересно, – проворчал Нагаев. – Как мы можем покинуть каюту, если двери заблокированы?

– Да ладно тебе, это же военный корабль, – отмахнулся Самоа. – Не найдешь ты тут логики.

Минуты три они провели как на иголках; затем вместо надписи на мониторе возникло изображение. Флаг-майор Халицидакис озабоченно взглянул на гражданских и поинтересовался:

– У вас все нормально, господа?

– Нормально, – отрапортовал Величко. – А что стряслось?

– Да кое-какие системы отказали, – пояснил Халицидакис все так же озабоченно. – Непонятно отчего. Тазионарное слежение, дистанционка и генераторы щита. Похоже на энергетическую атаку, но вокруг пусто, ни кораблей, ничего. Мистика какая-то. Наверное, просто текущие неполадки.