Этот мир — мой! - [5]

В дверь позвонили. Это явился детектив по фамилии Махони — высокий мужчина с ироничным взглядом и ухоженными черными волосами. Либли, не желавшие, чтобы их видели, пока они не разработают до конца план завоевания мира, поспешно спрятались. Махони приветствовал Гэллегера и деда сдержанным кивком.

— Добрый день. У нас в участке возникла небольшая проблема. Так, ничего серьезного.

— Это неприятно, — согласился Гэллегер. — Выпьете?

— Нет, спасибо. Я хотел бы снять у вас отпечатки пальцев. И рисунок сетчатки, если можно.

— Пожалуйста, пожалуйста.

Махони кликнул техника. Пальцы Гэллегера прижали к особой ткани, а фотоаппарат со специальным объективом сделал снимок палочек, колбочек и кровеносных сосудов глаза. Махони хмуро следил за процедурой. Вскоре техник представил детективу результаты.

— Ну и дела, — сказал Махони.

— О чем это вы? — поинтересовался Гэллегер.

— Этот труп с вашего двора…

— Ну-ну?

— У него те же отпечатки пальцев, что и у вас. И рисунок сетчатки тоже. Этого не объяснить даже пластической операцией. Что это был за парень, мистер Гэллегер?

Конструктор вытаращился на него.

— Черт возьми! Мои отпечатки? Но это же просто невозможно!

— Совершенно верно, — согласился Махони. — Вы действительно не знаете, кто это?

Техник, стоявший у окна, протяжно свистнул.

— Эй, Махони, — позвал он, — подойди-ка на минутку. Хочу тебе кое-что показать.

— Это может подождать?

— При нынешней жаре не очень долго, — ответят техник. Во дворе лежит еще один труп.

Гэллегер с дедом испуганно переглянулись. Они так и остались сидеть, когда детектив и техник поспешно выбежали из лаборатории. Со двора донеслись возбужденные крики.

— Еще один? — спросил дед.

Гэллегер кивнул.

— Похоже на то. Пожалуй, надо…

— Смываться?

— И думать не моги. Надо посмотреть, что там такое на этот раз.

Это и вправду оказался труп. И на сей раз причиной смерти было узкое отверстие, прожженное в жилете из пластикорда и, соответственно, в груди. Несомненно, выстрел из теплового излучателя. Вид убитого поверг Гэллегера в шок — и было от чего: конструктор смотрел на собственный труп!

Впрочем, не совсем. Убитый выглядел лет на десять старше Гэллегера, лицо его было еще более худым, а в черных волосах поблескивала седина. Одежда его была весьма необычного покроя, однако сходство было несомненно.

— Та-ак… — протянул Махони, разглядывая Гэллегера.

— Ваш брат-близнец?

— Я удивлен не меньше вас, — слабым голосом пробормотал конструктор.

Махони скрипнул зубами, дрожащей рукой вынул сигару и прикурил.

— Послушайте, — сказал он, — не знаю, что это за фокус, но он мне не нравится. Если и у этого парня отпечатки пальцев и сетчатки окажутся такими же, как у вас… Я вовсе не собираюсь сходить с ума. Ясно?

— Это невозможно, — сказал техник.

Махони загнал всех в дом и позвонил в участок.

— Инспектор? Я насчет тела, которое привезли час назад… помните, дело Гэллегера?

— Вы его нашли? — спросил инспектор.

Махони замер.

— Не понял… Я говорю о теле с непонятными отпечатками пальцев.

— И я о нем же. Нашли вы его или нет?

— Но оно же в морге!

— Было, — сказал инспектор. — Еще десять минут назад. А потом его украли. Прямо из морга.

Махони, облизывая губы, медленно переваривал сообщение.

— Инспектор, — сказал он наконец, — у меня есть для вас тело. Но другое. Я только что нашел его во дворе у Гэллегера. Причина смерти та же.

— Что-о?!

— Дыра, прожженная в груди. Труп здорово похож на Гэллегера.

— Похож на… А как с отпечатками пальцев, которые я велел вам проверить?

— Я все сделал. Ответ положительный.

— Но это же невозможно!

— Подождите, вот увидите новый труп! — рявкнул Махони. — Пришлите сюда парней, ладно?

— Уже отправляю. Что за сумасшедшее дело…

Экран погас. Гэллегер раздал всем выпивку и брякнулся на диван. Голова у него кружилась.

— Послушай, — сказал дед, — тебя нельзя отдать под суд за убийство того, первого, парня. Если его украли, нет corpus delicti[1].

— Чтоб меня… ну, конечно! — Гэллегер вскочил. — Это так, Махони?

Детектив прищурился.

— В общем-то, да. Однако не забывайте о том, что я нашел во дворе. Вас вполне могут отправить в газовую камеру за второго.

— О! — Гэллегер вновь опустился на диван. — Но я же его не убивал!

— Это вы так говорите.

— Разумеется. И дальше буду говорить. Разбудите меня, когда все закончится. Я должен подумать. — Гэллегер сунул мундштук органа в рот, настроил его на медленную подачу и расслабился, потихоньку глотая коньяк. Он закрыл глаза, задумался, но ответа так и не нашел.

Вскоре комната вновь заполнилась людьми, и началась обычная в таких случаях рутина. Гэллегер отвечал на вопросы, используя только часть своего мозга. Наконец полиция уехала, забрав с собой второе тело. Подкрепленный алкоголем разум Гэллегера обострился, его подсознание помалу переводило управление на себя.

— Кажется, я понял, — наконец сказал он деду. — Ну-ка, посмотрим… — Он подошел к машине времени и подергал рычаги. — Нет, не могу ее выключить. Похоже, она настроена на определенное событие. Я начинаю вспоминать, о чем мы говорили вчера вечером.

— О предсказании будущего? — спросил дед.

— Угу. Не было у нас спора насчет того, может ли человек предвидеть собственную смерть?