Этот дождь решает всё - [65]

– Хорошо, хорошо, было такое. Но теперь всего пара недель, и все будет готово.

Всего пара недель? Это хорошо. Как сказал дед, раньше за Стасом такого трудоголизма не водилось. Может, покончат с проектом, и станет лучше?

– Да, и тогда я обязательно буду свободен, – это прозвучало так убийственно воркующе, что я замерла. Та-ак, подождите. – И тогда буду ждать только тебя.

Мой желудок скрутило узлом. Старые подозрения мгновенно проснулись, и, если до последней фразы Стаса я хотела просто ввалиться в кабинет до конца разговора, теперь решила подождать и немного послушать. Из вежливости. И, конечно, из любопытства. Я остановилась перед столом, внимательно прислушиваясь, и машинально перекладывая наваленные кучей бумаги. Распечатки, сэмплы от художников, текстуры, описания сцен… документы?

– Сейчас-то? – продолжал Соломинцев. – Нет, ни с кем не встречаюсь. Работаю как проклятый.

Сердце неприятно сжалось, но пока возмущаться было не из-за чего. Стас говорил только по существу: он действительно ни с кем не встречается – в смысле, не видится – и работает как проклятый уже две недели. Я вздохнула, обращая внимание на найденный среди всякого мусора документ. С печатью, официальный.

«Уважаемый Станислав Андреевич, обращаемся к вам…» Письмо?

Я быстро окинула его взглядом, пока Стас продолжал рассказывать про свои последние недели. Обо мне, конечно, он и словом не обмолвился. Итак, письмо… витиеватое, отсылающееся к какому-то конкурсу, но с четким предложением работать на некую компанию. С указанием средней зарплаты. Я посмотрела на число, оно словно бы уставилось в ответ – довольно крупная сумма могла похвастаться несколькими ноликами в роли глаз.

– Переехать задумывался. – Голос Стаса вновь привлек мое внимание. – Честно, давно пора валить, но как-то прикипел…

Мне сразу подумалось о письме. Хорошая вакансия, в… в Москве. Не самый ближний свет.

– Но, наверное, решусь и перемахну уже в этом месяце. А почему бы и нет? Ты давно настаиваешь.

Как же не хотелось думать о плохом. Но сердце не просто ныло, оно болело. С каждой фразой, с каждым переливом голоса становилось все более тошно. Значит, он решил переехать уже в этом месяце? А как же компания? А как же… похоже, мне он ничего говорить не собирался. Ведь кто-то другой – другая, уверена! – настаивает.

Стас как раз мелодично рассмеялся. Слишком открыто, слишком тепло. С обычным собеседником так смеяться никогда не будешь. Значит, это кто-то давно знакомый и очень близкий. Я развернулась, собираясь зайти попозже и обо всем его расспросить, но замерла, услышав следующую фразу:

– Ты о ком? Об этой мелкой? – усмехнулся Стас. – Нет-нет, там все несерьезно.

О мелкой? Он ведь не меня имеет в виду?

– Эта вредная ворчливая девчонка меня уже достала. – Соломинцев не то жаловался, не то хвалился, голос был полон гордости. – Я же с ней просто играю. А она работать не дает, спать не дает, только требует чего-то. Будет так продолжать – выброшу. Да-да, именно! Можно, и не спорь. Такая красотка долго без хозяина не останется.

Сердце раскололось на множество кусочков. Дышать стало сложно, в ушах зазвенело. Едва держась на ногах, я доковыляла до двери и выскользнула наружу – подальше от голоса Стаса, от его слов, от «мелкой», «ворчливой девчонки» и «выброшу». Пока что я не хочу больше его слышать.

Пазл складывался окончательно. Со мной просто играли. Все принцы бабники, пока не найдут своего человека. Но некоторые бабники – вообще не принцы.

– Так и знал, что нельзя тебе Мисси оставлять, – проворчали на другом конце трубки.

Стас улыбнулся, с удовольствием слушая возмущения отца. Последние годы он вел «командировочный» образ жизни, поэтому виделись они редко. Последний раз был больше месяца назад, теперь отец приедет на целых несколько недель и как раз к завершению проекта.

– Я же шучу, – Стас покачал головой. – Она просто милашка. К тому же моя.

– Ты за собой научись следить, а потом уже о кошке думай. Голодом заморишь…

– А сам-то? По паре месяцев будешь оставлять одну?

Ох, кажется, выбора нет. Или Стас действительно переезжает обратно домой, или делить свою долгожданную девочку они будут вечность. Мисси Стас забрал из питомника во вторник вечером. Завести британскую кошечку (конкретней, серебристую шиншиллу) они с отцом решили больше полугода назад, но подходящих котят долго не было. Абы какую кошку старший Соломинцев не хотел, Стасу не нравился другой окрас – и стар, и млад были чертовски упрямы, пришлось ждать. И вот все прививки поставлены, к корму и туалету котенок приучен… можно было забирать. Как же злился отец, что не получилось приехать вовремя и сразу взять нового члена семьи к себе. А Стас только радовался. Во-первых, кошка живет у него в квартире; во-вторых, Энжи она обязательно понравится.

– Я предложил компромисс. – Стас прямо ощутил, как отец, говоря это, пожал плечами. – Квартиру – сдавать; ты – обратно ко мне; кошка – с нами. Идеально?

– Почти. За исключением того, что с тобой в одном доме у меня не будет личной жизни.

– Собственного отца обижает, – обиделся Соломинцев-старший. – Успокойся, сын, с батей, который дома появляется максимум на месяц, личной жизни у тебя будет хоть отбавляй. С дамой сердца-то своей познакомишь? Или так и продолжишь держать в секрете?