Этот дождь решает всё - [64]

– Скорее Соломинцева, – улыбнулась я. – Но и тебя рада видеть.

– А у Стаса как раз перерыв, чаю решил выпить, – как бы невзначай заметил Рома. – Ненадолго оторвался от обожаемой игры, которую трепетно охраняет от вредоносных посягательств не хуже цепного пса.

Слова Ромки заставили задуматься. Трепетно охраняет? Но почему? Я прикусила щёку изнутри и побарабанила пальцами по столу.

– Ром, можно спросить? Я же ничего не знаю о вашем проекте, над чем вы работаете? И почему для Стаса это так важно?

Стало стыдно. Я бегала к нему домой, готовила салаты, отчитывала за ночные бдения, сидела в кресле, пока он копался в бесконечных папках и исправлял что-то в кодах, и ни разу – ни разу! – не поинтересовалась об игре. Сама внимательность и отзывчивость. Ромка словно прочитал мои мысли.

– Я начинаю сомневаться, что в правильные руки отдал друга. – Он присел на краешек стола, нагло столкнув в мою сторону стопку бумаг. – Геймплей хоть видела? Карту мира?

– Мельком, – печально ответила я. – Инвентарь, Средневековье… фэнтези?

– Именно! – согласился Марков. – Средневековая RPG с открытым миром. Ничего из ряда вон выходящего, – он пожал плечами, – но наш первый крупный проект. Важный проект.

– Потому что крупный?

Я с сомнением припомнила всё, что успела заметить, когда Стас включал при мне игру. Домики с не до конца проработанными текстурами, вид от первого лица, огромная карта, не вмещающаяся на экран даже в минимальном масштабе, окно создания персонажа… да, проект должен быть объёмным. Не то что игра на поиск предметов, которой занимаюсь я. Зато моя работа не просто фэнтези, а настоящая морская сказка.

– Не только, – Ромка хмыкнул. – Стас, конечно, тот ещё безумный трудоголик, но сомневаюсь, что он работал бы столько, если бы не этот проект.

Марков отвлёкся, поудобней устраиваясь на столешнице, покрутил в руках немытый с вечера стакан и поинтересовался:

– Есть иные предположения, почему Соломинцев в него душу вкладывает?

– Возможно, – спустя полминуты отозвалась я. – Что-то личное, да? Важное?

– Важное. Большую часть карты к этому проекту сделала его мать. Пять лет назад, не специально для этой игры, – предупредил Рома чуть не сорвавшийся с губ вопрос. – Она была глобальным творцом, она создавала целые миры. Карта и несколько набросков городов долго хранились в архивах, пока бывшая помощница мамы Стаса не наткнулась на неё, когда команду думала над новой игрой. И вот…

Я сглотнула. Соломинцев очень любил мать. Наверное, работа над игрой, которую она когда-то начала, действительно стоит упорного труда. Но сомневаюсь, что его мама порадовалась бы, узнав, что ради игры её сын готов свести себя в могилу.

– И вот поэтому игру предложили именно вам? – спросила я.

– О нет! И поэтому, когда Стас узнал о карте, он едва не перегрыз шефу глотку, убеждая, что мы – лучшие для этого проекта. Вернее, он лучший. – Ромка потянулся и спрыгнул со стола. – Ведь он знает весь мир. Зачем лишние мозги, лишние мучения, если каждый городок этой карты, каждое здание в мире и его обитателя Стас знает в идеале?

Но Соломинцев программист, а не криэйтер. Как он?… И тут до меня дошло.

– Он тогда ещё не работал здесь, да?

– Угу. Они вместе создавали мир. Карту мать отдала в архив, а вот все заметки о земле, городах и персонажах остались у Стаса. – Ромка поправил бумаги на столе. – Мы воплощаем в жизнь не просто задумку его мамы…

– Вы увековечиваете душу… – прошептала я.

– Уловила. – Ромка подмигнул мне и осмотрелся. – К слову, сомневаюсь, что у Стаса уже закончился перерыв. Можешь забежать к нам, если хочешь.

Я хотела, еще как. Особенно после такого рассказа, после того как я поборола собственную невнимательность и узнала первопричину. К черту, что Соломинцев должен был прийти сам, к чёрту все условности, нам нужно поговорить!

– Вы, кстати, помирились? – поинтересовался Рома.

– Работаем над этим, – неопределенно отозвалась я, витая в мыслях. – Слушай, если нужно, можешь располагаться. А я к Соломинцеву. – И я выскочила из офиса.

После одновременной пропажи Маркова и Стаса я все же узнала, где именно заседает их команда. Так что теперь найти небольшой кабинет с приемной не составляло труда. Подняться на этаж, повернуть направо, отсчитать три двери…

Нужная дверь была приоткрыта – то ли Ромка оставил, то ли еще кто из команды, – и я сразу нырнула внутрь. Крошечная приемная вмещала лишь небольшой стол, перегораживающий ее от края до края, и монитор на нем. Притом просто монитор, без системного блока и даже без проводов. Отключенный, одиноко чернеющий и адски большой.

Я как раз пыталась обойти стол, когда услышала обрывки разговора. Определенно по мобильному, так как голос собеседника был совершенно не слышен, зато слова Стаса разобрать получалось спокойно. Он там один?

– Конечно, я справлюсь. Разве я когда-либо с чем-либо не справлялся? – весело поинтересовался он.

Подобный оптимизм не мог не радовать, особенно после того, что Стас устроил в субботу. Болезненный у меня принц оказался, мало того, что не приплыл под алыми парусами и изначально был страшным монстром, так еще и монстром с нервными срывами.