Этология стадных животных - [30]
>Рис. 6. Схема позволяет проследить последовательность поведения архаров Бадхыза при опасности
Во время работы в Копетдаге я уже обращал внимание на то, что архары, если их не слишком преследуют, не торопятся уйти, предпочитают пастись и отдыхать, не теряя человека из виду. Однако в Бадхызе архары подпускали меня втрое ближе. Если видишь диких животных всего в двухстах метрах от себя, если они не убегают и отчасти даже подчиняются твоей воле, когда используешь пастушеские приемы, невольно начинаешь думать, что труд охотника и пастуха сходен. Быть может, тысячи лет назад вот так же учился охотник управлять архарами. Только происходило это чуть западнее — в степях Анатолии или на Иранском нагорье.
Так в нашей работе появилась новая задача — попробовать управлять архарами. Была и конкретная цель — заставить их выйти прямо на фотографа. Наши голодные предки устроили бы западню и сделали из барана шашлык. Наверное, тогда это было излюбленным блюдом. Нам же достаточно было хорошей фотографии. Впрочем, будь я в роли первобытного охотника, Валя бы осталась в тот день голодной. Не преуспел и Витя. Рассказывать об архарах мы могли долго, однако в охотники пока не годились.
Солнце быстро прогрело воздух, мы сняли телогрейки, теплые шапки, и все же идти было трудно. Мы подходили к Акарчешме словно вареные. Валя постаралась нас подбодрить завтраком, вовсю рекламировала манную «кашку» и омлет из яичного порошка и тушенки. И действительно, отъевшись и отдышавшись, я почувствовал прилив сил, желание вновь идти в горы.
Полдневную жару мы переждали на знакомом пригорке, с которого открывался вид на долину, на овраги, на поляны между ними, где любили пастись и отдыхать архары. Прямо перед нами отдыхало большое стадо. Решили не тревожить его до вечера, а попытаться перехватить на обратном пути к ночлегу. После неуютной ночи и мы с Витей рады были вздремнуть.
Проснулись с ощущением усталости — дневной сон не пошел впрок. Горело обожженное непривычным солнцем лицо. Хотелось пить, но воды поблизости не было. Покидать же облюбованное место не хотелось. Мы рассчитывали, что заранее увидим, куда пойдут архары и перехватим их.
Около пяти вечера животные начали пастьбу. То тут, то там расходившиеся стада принимали очертания кольца, потом дуги, словно венчики своеобразных цветов распускались на пастбище. Часам к семи мы заметили, как первые группы направились в нашу сторону. К сожалению, быстро смеркалось, и было неясно, успеем ли мы встретить архаров засветло. Закрепив аппараты на треногах и заранее все подготовив, мы тихо совещались, где лучше встретить добычу, когда архары сами оказались перед нами. На этот раз вожак была настороже. Свист, мгновенный прыжок в сторону, а потом обратно под склон. Только камешки посыпались. Как видно, поведение передовой группы не осталось незамеченным для остальных. Цепочки архаров, вытянувшиеся с пастбища в горы, обтекали нас с двух сторон. Было бесполезно пытаться их перехватить. Это не было бы для зверей неожиданным.
Ранним утром следующего дня мы вновь были на своем посту над долиной, но она была безжизненна. Валя, как это свойственно женщинам, не могла не сказать свое неприятное: «Ага! Распугали. Напрасно нас пустили в заповедник».
Солнце поразительно быстро сушило легкую, рыхлую почву. Кое-где из-под ног фонтанчиками вспыхивала пыль. Тут и там пробились из земли зеленые шильца еще свернутых в трубку листьев тюльпанов. Над долиной, где мы привыкли видеть архаров, словно стоял зеленый туман. Это сквозь прошлогоднюю жухлую траву ветила молодая, зеленая. Полдня мы искали пропавших баранов. И ругали их, звали, как будто слова могли помочь. Дошли до Валиного вулкана, взобрались на его вершину и только отсюда, в подзорную трубу увидели всю нашу компанию. Судя по тому, каким зеленым было пастбище, где архары проводили дневку, они нашли себе кормное место. Интересно, что они перешли на новое место сразу, не то чтобы сначала корм нашла одна группа, а, подражая ей, туда ушли остальные. Как видно, звери отлично знали, что и когда случается «у них дома». Несколько жарких дней — и они были уверены, что поспело новое пастбище, отправились жировать туда.
Стала воспоминанием наша спокойная работа с подзорной трубой, сидя на теплой войлочной подстилке, наука пополам с чаепитием. Наши маршруты протянулись на двадцать километров ежедневно, с утра до темноты мы мотались в окрестностях Акарчешме. Лишь раз в пятидневку позволяли себе понежиться в Родниковой Щели. Ручей здесь почти иссяк. Пришлось устроить порядочную запруду, за ночь собиравшую озерцо, глубиной по колено. Валя даже купалась в нем.
Зеленая трава особенно быстро поднималась по кромкам оврагов в еще сырых, но прогреваемых солнцем ложбинах. И архары реже собирались большими скоплениями. Чаще мы видели их группами по десять — пятнадцать голов. Они стали более подвижны, чем раньше. С горушки повыше всегда можно было заметить группу архаров, растянувшуюся цепочкой по пути к какой-то ведомой им цели.
Как это всегда бывает, через две недели поток новых наблюдений схлынул. Мы, конечно, не ленились записывать и то, что уже хорошо изучили, но работа перестала давать удовлетворение. Сначала Валя на правах добровольного помощника стала предпочитать не мотаться за архарами, а устроиться на зеленом холме с книжкой. Потом Витя стал все чаще отпрашиваться на вольную охоту за красивой фотографией. Да и я понимал, что «сливки» интересного мы сняли, сделали, что возможно. Да и срок окончания работ близился. Оставалась неосуществленной лишь одна мечта: хоть на день стать пастухом диких архаров, доказать и себе, и другим, что между охотником и пастухом нет принципиальных отличий.
