Это падение - [4]

– Нет, я очень устала. Мы ехали без остановок от самой Аризоны. И можешь звать меня Роу. – На последних словах участился пульс. Не знаю почему, но у меня на любой разговор уходит не меньше внутренних сил, чем у остальных – на публичное выступление. А общение один на один, пусть и недолгое, равнозначно обнажению.

– Роу, – повторяет парень, и на его губах появляется улыбка.

Боже мой, я хочу услышать, как он произносит мое имя еще раз. И в то же время продолжаю коситься на свою комнату. Доминирующая часть мозга пытается убедить меня вернуться в ее безопасность, спрятаться.

– Я – Нейт. И я очень рад, что решил помыться вечером.

Он заигрывает со мной – доходит до меня, когда Нейт с улыбкой начинает пятиться к своей комнате, расположенной в другом конце коридора. От его неотрывного взгляда по спине пробегает приятная дрожь. Подражая ему, не отворачиваюсь сразу, а также пячусь задом, удерживая на губах улыбку, запечатляя в памяти выражение лица Нейта – совершенно нового человека в моей жизни, не имеющего никакого отношения к демонам, преследующим меня по ночам во снах. Пусть этот вечер закончится на чудесной ноте.

* * *

Воспользовавшись отсутствием соседок по комнате, придвигаю свою кровать впритык к окну, подальше от двери. Кэсс точно заметит изменения, а вот Пейдж, думаю, легко уверить в том, что постель так и стояла. И почему-то кажется, что Кэсс меня в этом поддержит.

Приготовление ко сну у меня – целый процесс. И для него мне нужно четыре подушки и два одеяла. Нет, я не мерзну. Просто выяснила, что быстрее успокаиваюсь и расслабляюсь, отгородившись от окружающего мира каким-нибудь барьером. Пух, перо и хлопок в реальности, понятное дело, не сильно-то меня защитят, но так все равно засыпать легче. Поэтому я ворочаюсь и закутываюсь в одеяла, пока не оказываюсь в своеобразном коконе, в котором буду чувствовать себя укрытой и защищенной во сне.

Если усну.

Теперь лекарства. Первую дозу – мелатонин[3] – я приняла несколько часов назад. Сейчас глотаю амбиен[4]. Я долгое время отказывалась пить таблетки. Не хотела идти по жизни по уши накачанная лекарствами. Но я не спала. Вообще. Оказалось, бессонница действует на мозг сильнее пилюль, и ты начинаешь видеть наяву то, что должна бы видеть только во сне.

Даже тут, на третьем этаже, слышно стрекотание сверчков. Мне нравится этот ровный и мерный звук. На нем можно сосредоточиться. Я не закрываю окно, и теплый воздух с улицы, просачиваясь сквозь жалюзи, смешивается с охлажденным от кондиционера. Взяв в постель ноутбук, скрещиваю ноги и залогиниваюсь на «Фейсбуке». Письма Джошу уже превратились в ритуал, и вереница моих сообщений ему теперь больше походит на записи в дневнике. Однако, кликнув на кнопку «Отправить», я никогда их не перечитываю. Начинаю писать следующее сообщение с того места, на котором остановилась, с новой мысли, никогда не возвращаясь к написанному.

«Я все-таки сделала это. Стала студенткой. В университете. Мы должны были оба поступить, помнишь? И меня уж точно не должно было закинуть в Оклахому. Знаю-знаю… моя вина. Сама выбрала этот универ. Кампус тут, по правде говоря, ничего так. Здания из красного кирпича, огромные деревья. Кругом зелень. У меня две соседки по комнате. Одна из них мне нравится. К другой притерплюсь. Сейчас идет ознакомительная неделя. Вряд ли удастся все время прятаться в комнате. Да я и не хочу. Для меня происходящее – большое испытание, к которому я готовилась целых два года. Но моя смелость таяла с каждой приближающей меня к Оклахоме милей, и, боюсь, ее резерв почти на нуле. Одна из моих соседок, Кэсс – та, которая мне нравится, – усиленно пыталась вытянуть меня сегодня вечером развлечься. Думаю, мне придется участвовать в общественных мероприятиях, но лучше уж я выберу те, что санкционированы университетом.

Перед отъездом виделась с твоей мамой. Она хорошо выглядит. Твоего папы дома не было, поэтому с ним попрощаться не получилось, но уверена, что мы встретимся на осенних каникулах. Это входило в сделку с моими родителями. Мы предварительно зарегистрировали мне авиабилеты на весь семестр. Я собираюсь слетать домой четыре раза. Первое возвращение запланировано не раньше чем через месяц. Да, несладко мне будет. А еще ж придется лететь. Одной. Ты ведь понимаешь мои тревоги, тебе не нужно ничего объяснять. Потому и пишу.

Как бы мне хотелось получить от тебя ответ.

С любовью, Роу».

Он не ответит мне. Никогда. Но это не останавливает меня от того, чтобы писать ему снова. Сдвигаю курсор, чтобы разлогиниться, и тут, звякнув, приходит новое сообщение. Я вздрагиваю. Мама – единственный человек, с которым я общаюсь на «Фейсбуке», но сейчас я смотрю не на ее фотографию на аватарке.

На фото Нейт, без рубашки, на каком-то пляже. Этот парень когда-нибудь прикрывает торс? Нервничая, дрожащими пальцами, открываю его сообщение. Голова еле варит – начинает сказываться выпитое снотворное.

«Представляешь, первая девушка по имени Роу, которой я отправил свое сообщение, оказалась двенадцатилеткой. Неловко, да? Готов поспорить, ее родители сейчас заблокируют меня, поскольку ответ мне пришел от ее матери. Но, как бы то ни было, я тебя нашел. Роу, это ведь ты? Не хочешь завтра осмотреть со мной кампус? Прогуляться часиков в одиннадцать. Дай знать.