Это бизнес, детка! - [2]

Слёзы выступили на глазах. Урод! Этот мужик психопат бессердечный! Ладно бы только дядя, он мой самый близкий человек, я и за него одного сделала бы всё, что велено. Но красть детей… Откуда только прознал о малявках?! Хотя, чего уж проще, следил, небось. Ведь мы целых две недели наслаждались упоительным чувством собственной крутости и полной безнаказанности!

Я подняла мокрые глаза от экрана и с ненавистью посмотрела в бесстрастное лицо мужчины в костюме:

— Это лишнее. Отпустите их! Я верну камень.

— Конечно, вернёшь, — согласился мужчина. — Иначе получишь по мейлу видео, как детишкам стреляют в милые вихрастые головки.

Он кивнул кому-то сзади. Дядю развязали, подхватили под мышки и потащили прочь из квартиры. Ноги его волочились по полу. Неприятный скрип резиновых сланцев по линолеуму. Потом один из тапок соскользнул с ноги и остался сиротливо лежать посреди комнаты. Я сглотнула и хрипло произнесла:

— Если с ними что-то…

Голос предал меня. Но мужчина в костюме понял, что я хотела сказать. Кивнул. Тяжесть со спины исчезла. Я сипло вдохнула и только сейчас поняла, что была близка к смерти через удушение.

— Принесёшь камень — получишь всё семейство целым и невредимым. Не принесёшь…

Он оглянулся уже от двери и снова улыбнулся, растянув тонкие губы:

— Будешь получать по частям. Каждый месяц. До конца жизни.

Я осмелилась сесть на диване только через несколько минут после того, как мягко захлопнулась входная дверь. До меня медленно доходило, что связался дядя не с теми людьми, которые легко прощают. А ещё — что я совершенно не знаю, что теперь делать.

Сколько я сидела на диване в прострации, я не знаю. Как будто меня залили жидким шоколадом, который остыл и сковал меня похуже любого наркотика насильников… Потом меня трясло. Да так сильно, что зубы стучали. Наверное, именно звук стучавших зубов и отрезвил меня. Я стащила сапоги с ног, встала и, как зомби, побрела на кухню. Всё там было перевёрнуто вверх дном. Даже продукты из холодильника. Машинально собрав рассыпанные по полу сосиски и вскрытые йогурты, я выбросила их в мусорку, а потом нажала на кнопку кофеварки. Дядя не любил, когда я пила много кофе, но сейчас он был мне просто необходим. И сигарета.

Пакет «Ротманса» лежал на столе, я взяла длинную тонкую сигарету и закурила. Если бы дядя видел — убил бы на месте. Но его нет. Вернётся ли он на эту кухню, зависит только от меня. И эта мысль меня угнетала. Он, опытный охотник и старый вояка, попался в лапы обокраденной жертвы. Как я, начинающая в деле, смогу помочь ему?

Мужчина в костюме — Захар Смородинов. Я украла у него оливковый бриллиант. Это было плёвым делом. Камушек стоит не очень дорого, это же не алмаз из короны российской империи! Его бы ещё долго не хватились, но, видимо, хозяин драгоценности решил не вовремя оценить её или просто полюбоваться…

О нём я знала немного, но этих знаний хватило, чтобы устроиться в его дом уборщицей, проработать несколько дней, дожидаясь удобного момента, и вскрыть сейф с драгоценностями. Камень был вставлен в кольцо из белого золота, его окружали маленькие обычные бриллианты. Нам с дядей был заказан только хамелеон, но выковырять его из кольца я бы не смогла. Пришлось брать как есть. Оливковый бриллиант был большим, с ноготь большого пальца, но я вынесла его в… ну вот там и вынесла. Минутное дело — сунуть в презерватив и в трусы. А что было делать? Прислугу просвечивали портативными сканерами на предмет воровства. Под кожу лучи не проникают, поэтому колечко беспрепятственно покинуло дом Смородинова.

Кофеварка зарычала, нагревшись, и брызнула тонкой бежевой струйкой в чашку. Запах кофе заставил меня очнуться. Затушив окурок в дядиной пепельнице, я взяла кофе с собой в гостиную. Надо найти блокнот с деловыми записями. Они, конечно, зашифрованы, но есть там и «чистые» записи. Возможно, одна из них натолкнёт меня на мысль.

Загранпаспорт… Он хранится в тайнике в спальне дяди. Мультивиза действительна ещё полтора года, что-то вроде этого. Мы хотели махнуть в Монако, покутить пару деньков. Эх, прощай, веселье, здравствуй, работа…

Деньги… Деньги есть. Мне стало горько. Это дело должно было стать моим последним делом. Ведь через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать, а это означает полную уголовную ответственность в случае поимки. До того с дядиными связями и с хорошим адвокатом, грамотно построив защиту, я могла бы получить условный срок. Но Смородинов не хотел суда. Он хотел назад свою блескушку.

Надо связаться с курьером. По великой случайности я знала, кто занялся перевозом бриллианта во Францию. Армани. Пошляк, циник и любитель на всё согласных женщин, черногорец Арман был гражданином Бельгии, поэтому имел свободный въезд как в Евросоюз, так и в страны бывшего коммунистического лагеря. Покупатель был его человеком, Армани его не сдаст, не дурак. Но мне важно добраться до курьера. Там уже как-нибудь креативненько выбью из него нужные мне имя и адрес.

Ну вот. План действий есть. Я отхлебнула кофе, копаясь под сброшенными со столика журналами. Только бы эти уроды не забрали дядин ежедневник с собой! Кофе оказался горячим и несладким, я даже скривилась от неожиданности. Забыла сахар положить! Присев на корточки, я принялась сгребать журналы в стопку, заметила один, улетевший под диван, полезла его доставать и обнаружила пухлый блокнот. Сам он туда не мог ускользнуть, значит, дядя Петя его запихнул в первый момент нападения. Старый вояка ещё повоюет. Пусть даже моими руками.