Этнос и глобализация: этнокультурные механизмы распада современных наций - [101]

. Это объективно усилило этническую фрагментацию общества.

Численный рост этнических колоний, превращение их в замкнутые анклавы, акцентированная идентификация этнокультурных меньшинств со странами происхождения привели к глубокой этнокультурной фрагментации современных наций, где этнические меньшинства все чаще выбирают стратегию самоизоляции и конфронтации (несотрудничества) с принимающим обществом. Это усиливает объективно порожденную глобализацией фрагментацию наций на этноконфессиональные группы.

Характерно, что этнокультурная фрагментация наций несводима к мультикультурализации, так как выходит далеко за пределы культуры и затрагивает всю систему социальных отношений, начиная с властных.

Возникнув как результат социокультурной и демографической экспансии этнических меньшинств, мультикультурализм в настоящее время конституирован в качестве парадигмы этнокультурной политики большинства промышленно развитых стран.

С одной стороны, мультикультурализм стал продолжением обычной модели нациогенеза, где ликвидация этнокультурной дискриминации была средством втягивания этнических и религиозных меньшинств в нацию и в сферу общенациональной культуры. С другой стороны, мультикультурализм, отказываясь от модели полной интеграции меньшинств в пользу модели нетерриториальной культурной автономии меньшинств, обозначает разворот социального развития от интеграции в единую нацию к процессам размывания нации и национальной культуры в результате глобализации, в ходе чего идет актуализация этничности.

Мультикультурализация стала индикатором кризиса национального государства, неспособного противостоять размыванию культурного поля в условиях возникновения глобального социального и экономического пространства, «мировой деревни», где каждый связан с каждым независимо от политических границ и вмешательства государственных институтов.

Вопреки общему мнению, сама по себе массовая иммиграция из географически отдаленных и цивилизационно чуждых принимающим государствам регионов лишь обострила проблему этнокультурной фрагментации современного постиндустриального общества в результате глобализации, перевела процесс в явные формы.

И действительно, на пике своего развития «монокультурная» французская нация бесконфликтно интегрировала первую волну русской эмиграции и свыше миллиона армянских беженцев из Турции, в культурном и бытовом отношении весьма далеких от французов, и это не вызвало межэтнической напряженности либо необходимости наделения российских и армянских иммигрантов и их потомков особым статусом. В то же время «сирийская» волна миграции в ЕС, сопоставимая с миграционными волнами времен Первой мировой, спровоцировала небывалую этнокультурную поляризацию современного европейского общества.

Очевидно, это связано со снижением интегрирующей и ассимиляционной способности современных постиндустриальных наций, размытых, деактуализированных и фрагментированных глобализацией. В отличие от государств индустриальной эпохи, способных сплотить население и ассимилировать этнокультурные меньшинства на основе доминирования развитой национальной культуры, современное постиндустриальное государство утратило стимулы, обеспечивающие лояльность населения, причем не только недавних иммигрантов.

Характерно, что в новых условиях политика мультикультурализации европейских наций вызывает эффект, обратный ожидаемому, так как социальная и культурная интеграция иммигрантов в принимающее общество последовательно снижается вплоть до назревания этнокультурной конфронтации.

Социальное, а теперь и политическое (вплоть до силового) давление растущих иммигрантских общин на национальные правительства ЕС привело к фактическому наделению инокультурных иммигрантов особым статусом, известным как «позитивная дискриминация», и привело к переходу общества от этнокультурной фрагментации к этнокультурной поляризации.

Открытый кризис политики мультикультурализма в Германии часто отсчитывают с выхода сенсационной книги Тило Саррацина «Самоуничтожение Германии»385, где представитель германских финансовых элит констатирует уже очевидный факт этнокультурной фрагментации «классических» европейских наций, как частного проявления общей тенденции глобализации. События последнего года (2015 г.), когда границы Шенгенской зоны беспрепятственно форсировали несколько миллионов человек, настроенных на конфликт с принимающим обществом, доказывает серьезность этого предупреждения.

Стирание экономических и политических границ государств-наций не преодолевает противоречий глобального ресурсно-демографического кризиса, а трансформирует конфликт, перенося противоречия с межгосударственного уровня на уровень противостояния этнокультурных общин.

В любом случае, политику мультикультурализма можно определить как отказ политических элит от классической, конвергентной модели строительства единой нации и переход к нетерриториальной автономизации этносов, превращение унитарной нации в конфедерацию этнических групп, не связанных общей культурой и идентичностью.

Фактически, мультикультурализм – политика отсроченной катастрофы, причем не культурной, а политической, так как затрагивает основания власти и первичные социальные механизмы властных отношений.