Эти нежные девичьи руки - [6]

- А где же твоя семья?

- В Прибалтике. Как папа женился на новой маме, так я и уехала оттуда.

- Тебе мама не понравилась?

- Не знаю. Но она мне все равно не мама, просто так называется.

- А у Гали есть семья?

- Есть.

- Обеспеченная?

- Как вам сказать, Галя гордая девушка, хотя папа и мама зарабатывают, она от них денег не брала, даже часто в долг им давала. Теперь не знаю как...

- Я тоже не ведаю, что с тобой делать, Аня. Сама знаешь, у нас с такими руками к верстакам не пустят.

- Хоть уборщицей, мойщицей посуды, мне все равно кем, лишь бы работа...

- Не могу, Аня. Нет у меня таких мест.

- Что же делать?

- Я тебе могу выделить денежную компенсацию, но немного, за месяц вперед.

Предательская слезка бежит по ее щеке.

- И никак?

- Никак.

Она вяло приподнимается со стула и как слепая идет к двери. У меня от жалости разрывается сердце, но что поделать... Я наклоняюсь к селектору.

- Мария Андреевна, узнайте, кто есть из мастеров в цехе. Если Калинкина или Лидия Петровна здесь, позовите их ко мне.

- Сейчас.

Проходит минуты две, селектор зашелестел словами.

- Лидия Петровна ушла, здесь Калинкина. Впустить?

- Давайте сюда.

Она вошла, с удивлением глядя на меня.

- Что-нибудь произошло, Федор Иванович?

- Только что у меня была Аня Адамайте.

Саша кивает головой. Память у нее хорошая, не только на девочек своего участка, но и почти всего цеха. Она помнит их фамилии, имена, семейное положение и все провинности, которые они совершили на работе.

- Я ее знаю. Она кажется сегодня не прошла тест на руки.

- _ Аня просила найти ей любую работу. У нее здесь нет семьи, осталась одна надежда, одни мы. К сожалению, я ей ничем помочь не мог.

- Почему наша профсоюзная калоша не занимается такими делами. Это ей надо вникать в такие вопросы.

- Маргарита Макарьевна своеобразный человек и с нее лишнего ничего не возьмешь. Она говорит правильные вещи, занимается правильными делами, но в ней самого основного - души. Вот поэтому, я думаю, если мы сможем, то должны девочкам помочь, хоть что-то, хоть немного... Разве тебе хочется еще одного покойника?

- Упаси Бог.

- Тогда давай подумаем, что для нее можно сделать?

Корзинкина задумчиво смотрит на меня.

- Федор Иванович, я все поняла. У меня есть один вариант. Мама познакомила меня со своей подругой, Анной Ефимовной. Она работает начальником отдела кадров шоколадной фабрики. Я поговорю с ней.

- Поговорите.

- Все?

- Да. Спасибо тебе большое, Саша.

- Это надо говорить спасибо господу богу, за то, что у нас такой начальник цеха. Я пошла. До свидания, Федор Иванович.

Я иду домой по вечерним улицам города. Сияет разноцветными огнями реклама, витрины магазинов дразнят превосходными товарами и продуктами, дороги оживляют различные машины. Меня окликают.

- Федор Иванович.

- Во те раз. Мы же недавно расстались.

Это Калинкина, в окружении парней и девчат стоит у дверей кафе.

- Федор Иванович, вы еще только с работы?

- Да. Вот решил прогуляться по городу...

- Ребята, это мой начальник, Федор Иванович, - представляет меня окружающим Саша.

Ребята, вежливо здороваются. Большой, угловатый парень, протянув руку, предлагает.

- Может с нами зайдете в кафе?

- Нет не хочу. Устал сидеть по помещениям, свежего воздуха хочется..

Он кивает головой.

- И то правда.

Я прощаюсь с ними и иду дальше. Вдруг меня догоняет стук каблучков.

- Федор Иванович, можно я с вами прогуляюсь?

- Это Саша.

- А чего это ты вдруг убежала от ребят?

- Они неправильно пошутили по поводу вас, я и обиделась.

- Тогда пошли.

Она берет меня под руку и мы поплелись по освещенным тротуарам.

- Федор Иванович, я сразу после работы связалась по телефону с Анной Ефимовной. По поводу Ани Адамайте. Она согласна взять ее к себе.

- Спасибо тебе, Саша. А Аню успела предупредить?

- Встретила ее подруг и попросила передать Ане, чтобы завтра явилась на фабрику.

- Одной мы помогли, а другим... не удалось.

- Вы часто идете так с работы?

- Нет. Обычно на автобусе. Это только сегодня. Решил пройтись.

- Хотите я вам сейчас покажу что-то необычное?

- Хочу.

- Тогда свернем за этот угол.

Мы сворачиваем за угол и Саша прижимает меня к стенке.

- Смотрите вон туда.

Вдоль тротуара рассредоточились, вызывающе одетые женщины.

- А что тут?

- Это одна из достопримечательностей нашего города, улица проституток. Но приглядитесь повнимательней, вы не находите знакомых лиц?

Я всматриваюсь в эти освещенные фонарями фигуры и действительно что-то знакомое начинает проявляться среди них.

- По моему, здесь есть наши девочки...

- Наши бывшие девочки. Тех кого мы выкинули с работы. Вон с большим бюстом, чуть прикрытой оранжевой кофтой, Катя Малахова, работала на третьем участке, вон та, тоненькая, с оголенными до бедер ногами, Зоя Климова, уволенная на прошлой неделе, а вот эта, смотрите туда, девушка, в синей юбке, Машенька Муравьева, она с моего участка... Вот так, Федор Иванович, мы их раздразнили деньгами, а теперь, когда выгнали с работы, они нашли способ зарабатывать деньги по другому.

И тут я почувствовал собственное бессилие и чувство вины. Ведь это наши девочки, наши школьницы, которых привел к этому я тоже.