Эти непонятные корейцы - [25]

При всем уважении к корейскому народу признаемся, братцы-иностранцы: нам не смешно. Даже если владеем корейским языком — не смешны истории про Чхве Бурама (популярный герой анекдотов, при одном упоминании имени которого корейцы заливаются смехом), не смешно, когда смотрим корейские комедии, активно не смешно при просмотре корейских комиксов. Нам не смешно — но хочу в связи с этим предостеречь читателей: не впадайте в распространенное снобистское заблуждение, не считайте, что у корейцев «нет чувства юмора» или что у них «дурацкие шутки». Поверьте: наши шутки кажутся им не менее дурацкими.

Помню, как на заре своего пребывания в Корее я пыталась объяснить корейским студентам русские предлоги «до» и «после» и рассказала в качестве иллюстрации старый анекдот: совет, который дал молодоженам врач по поводу предохранения от беременности. «Пейте томатный сок. — До того или после того? — Вместо того». Корейцы вежливо посмеялись. Потом один поднял руку и серьезно спросил: «А можно пить для этого не томатный, а апельсиновый сок?»

Видимо, такова природа юмора вообще — он остается самым безошибочным показателем принадлежности человека к определенной культуре. Один-единственный анекдот вытаскивает на поверхность сразу такой огромный пласт сознания, что об этом впору писать отдельную книгу. Юмор разоблачает множество мифов и ложных логических построений. Вот, например, японцев корейские анекдоты смешат. И сколько бы ни твердили националисты обоих народов о кардинальных и непроходимых различиях японской и корейской культур, это значит одно — культуры это близкие.

Или понятие «европейского менталитета» русских. Вроде бы все правильно, русская культура имеет много общих традиций с европейскими. Однако давно замечено, что русские анекдоты про водку, как правило, совершенно не воспринимаются представителями западноевропейских культур. Точно так же не воспримет большинство россиян шуток англичан или австралийцев с их извечной мертвецкой темой. («Слышал, что вы беременны близнецами. — Ничего, надеюсь, один из них умрет» — ну как, очень смешно?)

Гораздо больше, чем в «европейский» или «азиатский менталитет», я лично верю в менталитет, так сказать, общесоциальный — конфуцианский ли, социалистический. Общность юмора — лучшее доказательство. Поражаешься, насколько быстро находятся темы для общения и общие шутки в разговорах русских не только с болгарами и чехами, но и с монголами и китайцами. Вот уж кто искренне веселится анекдотам типа: «Сидят трое пьяных на рельсах». А китайцы и вьетнамцы, в свою очередь, от души хохочут над корейскими юмористическими ток-шоу, и это тоже понятно — тут вековая общая конфуцианская традиция.

Так что юмор, смех — лучший индикатор вовлеченности человека в определенную культуру. Можно прожить в другой стране много лет, можно блестяще выучить язык, можно соединиться, наконец, узами брака с иностранцем — но пока вы не начнете смеяться над тем же, над чем смеются люди в этой стране, — вы в ней остаетесь чужаком. В Корее я пока чужак. Но над гонконгскими комедиями уже смеюсь. Значит, не все потеряно.

Глава пятая Корейское отношение к труду

Трудолюбивы ли корейцы? Странный вопрос, скажете вы.

Трудолюбие этого народа, равно как и его соседей, японцев и китайцев, давно сделалось национальным стереотипом, так что утвердительный ответ на этот вопрос гарантирован даже со стороны тех, кто в реальной жизни с корейцами никогда не сталкивался. Многие россияне всерьез убеждены в том, что всякий кореец прямо-таки рождается трудолюбивым как пчела — с наследственной сверхзадачей работать и работать на благо родного улья.

Первое впечатление от Кореи — именно такое: уважение к труду, доходящее до культа, пронизывает всю жизнь страны.

Менталитет корейцев построен на твердом постулате: работать должен каждый, ибо только усердная работа, и ничто иное, приносит в жизни успех. Поэтому в Корее работают даже нищие. В поездах метро вы почти не встретите примитивного клянченья:

«Подайте убогому!» — оно здесь работает слабо. Корейский нищий, как правило, либо поет под магнитофон (часто, кстати, довольно неплохо), либо продает в поездах жевательные резинки чуть подороже обычного.

В Корее работа занимает в жизни мужчины основное место. Это не просто источник дохода, это пульс и средоточие его жизни. Ни о каких хобби здешний народ не имеет представления. Все, чем кореец занимается помимо работы (курсы иностранных языков, компьютер и т. д.), так или иначе связано с карьерными соображениями. Если кореец направился в горы, бассейн или на теннисный корт — будьте уверены, что время там он будет проводить с сослуживцами или «нужными людьми». Кореец, горящий на работе, имеющий всего несколько дней отпуска в году, — это не герой-стахановец, а норма здешней жизни.

С работой здесь срастаются плотью и кровью, и когда ее лишаются, то начинают просто пропадать, как показали это массовые увольнения во время экономического кризиса. Остаться без работы плохо в любом обществе, но если для русского человека сокращение — это лишь одна из пакостей, выкинутых в очередной раз родным государством, неприятность, с которой нужно справиться, то для корейца — это крах всего святого в жизни. Немудрено, что реагируют на увольнения здесь куда круче нашего — бросаются с крыш, избивают с горя жен, по-черному запивают, просаживают в карты последние семейные накопления и проч. Трудно было предположить ранее, что лояльный мистер Ким в аккуратненьком костюмчике способен выкидывать такие темпераментные кренделя — и все потому, что лишился службы.