Эти гениальные птицы - [54]

Я НЕ ЗНАЮ, как интерпретировать это поведение кустарниковых соек. Одно из определений эмпатии гласит, что «это способность трансформировать несчастья другого человека в собственную эмоциональную боль». Птицы в вышеописанном эксперименте просто предупреждали друг друга об опасности? Или же они испытывали какие-то чувства при виде мертвого сородича? Например, негодование? Страх? Печаль? Птицы не могут выражать эмоции с помощью лицевой мускулатуры, как приматы, но они могут делать это посредством вокализации, движений и положения тела и головы. Конрад Лоренц писал, что серый гусь, потерявший своего партнера, демонстрирует признаки переживания горя, похожие на аналогичные признаки у маленького ребенка: «Птица чахнет в буквальном смысле слова… у нее запавшие глаза… она ходит с поникшей головой».

Вопрос, способны ли птицы чувствовать горе, пока остается открытым. Но все больше ученых, похоже, готовы признать эту возможность.

Почетный профессор Колорадского университета Марк Бекофф пересказывает историю, которой поделился с ним бывший президент Одюбоновского общества на острове Уидби Винсент Хейгел. Гостя в доме у друга, Хейгел наблюдал следующую сцену: «Через кухонное окно я увидел, что в нескольких метрах от дома лежит мертвая ворона, а вокруг нее на земле собралось 12 сородичей. Через минуту одна ворона улетела и вскоре вернулась с тоненьким прутиком или высохшей травинкой. Она бросила прутик на тело и улетела. Затем остальные вороны, одна за другой, начали улетать, возвращаться с веточкой или травинкой и бросать ее на тело. Вскоре все они улетели, а их погибший собрат остался лежать, усыпанный веточками. Все это длилось примерно четыре-пять минут».

Я слышала и другие подобные истории. Например, сотни ворон заполонили деревья вокруг поля для гольфа после того, как их товарищ был убит мячом. Целая туча воронов за несколько минут собралась в небе над тем местом, где два их сородича сели на трансформатор питания и их убило током. В своей книге «Дары вороны» Джон Марцлуфф и Тони Энджелл предполагают, что естественное стремление воронов и ворон собираться вокруг мертвых сородичей может быть не столько эмоциональной, сколько социальной реакцией: птицам нужно понять, как уход члена группы повлияет на групповую иерархию, раздел территории, что будет с его партнером и как они могут избежать подобной участи, — словом, все как и предполагала Иглесиас. Исследование Марцлуффа показало, что, когда ворона видит человека, держащего в руках мертвую ворону, у нее активируется гиппокамп — признак того, что птица осознает опасность. «Мы считаем, что вóроны и ворóны собираются вокруг своих мертвых, потому что это важно для их собственного выживания: они выясняют причины и последствия смерти своего сородича, — пишут Марцлуфф и Энджелл. — Мы также предполагаем, что друзья и родственники оплакивают потерю».

И я с ними согласна. Переживание горя — вовсе не человеческое изобретение, также как и любовь, обман или умение догадаться, чтó ваша вторая половинка хочет съесть на ужин.

Глава пятая. Четыреста языков

Вокальные виртуозы

Если бы вам довелось оказаться в Белом доме обычным будним днем в 1804 или 1805 г., вы бы столкнулись на лестнице с необычной парой: президентом Томасом Джефферсоном, удаляющимся в свои покои на послеобеденный сон, и скачущей за ним по пятам резвой жемчужно-серой птичкой.

Это был Дик.

Хотя президент почему-то не удостоил его одним из тех затейливых кельтских или галльских имен, которые он давал своим лошадям и овчаркам, — Кухулин, Фингал, Бержер, — Дик был его любимым питомцем. «Искренне поздравляю вас с прибытием первого пересмешника, — писал Джефферсон своему зятю, когда тот сообщил ему, что рядом с их домом поселился пересмешник. — Научите детей почитать его как высшее существо в облике птицы».

Дик был одним из двух пересмешников, купленных Джефферсоном в 1803 г. В те времена они стоили дороже большинства других певчих птиц (10–15 долларов, что соответствует примерно 125 долларам сегодня) из-за богатства своего репертуара: они могли подражать не только пению всех местных лесных птиц, но и исполнять популярные американские, шотландские и французские мелодии.

Не каждый бы выбрал эту птицу в качестве друга. Вордсворт называл ее «милым пересмешником». Да, это дерзкая, бойкая птица, которая не даст вам заскучать. Но милая! Любимый звук пересмешника — резкий чхак! — больше похож на птичье ругательство, по словам одного натуралиста, напоминая нечто среднее между брезгливым фырканьем и отхаркиванием. Но Джефферсон обожал Дика за его редкий ум, музыкальность и удивительную способность к подражанию. Как писала подруга президента Маргарет Баярд Смит: «Всякий раз, когда Джефферсон оставался один, он открывал клетку и выпускал Дика. Немного полетав по комнате, пересмешник садился на столе перед президентом и ублажал его чудесными песнями. Иногда он взгромождался ему на плечо и брал еду из губ. Если президент решал вздремнуть, Дик садился на диван и убаюкивал его попурри из птичьих и человеческих мелодий».

Джефферсон считал Дика очень умной птицей. Тот умел воспроизводить пение всех птиц в округе, популярные шлягеры и даже скрип деревянной палубы корабля, на котором они путешествовали в Париж. Но Джефферсон вряд ли мог представить, что современная наука будет говорить о подражательной способности пересмешников. Оказывается, это очень редкая и затратная способность, которая требует значительных умственных ресурсов и, самое главное, дает ключ к пониманию одной из самых загадочных и сложных форм обучения — обучения через подражание, — лежащей в основе человеческого языка и культуры.