Эталон победы - [29]

Через два дня столица королевства Седоун пала. Собранное наспех ополчение – две неполные тысячи темного люду, как здесь говорили, или попросту крестьян – сами драпанули при виде огромного войска хордингов. Их даже не преследовали – тем более ополчение на ходу бросало топоры, копья и щиты, стараясь убежать как можно дальше.

Но бегство произошло после того, как разведка при помощи нескольких рот пехоты перед рассветом вошла в город. Полторы сотни воинов, оставленных в качестве гарнизона, были перебиты.

Выскочившие на шум из своих домов дворяне тоже попали под горячую руку. А кто пытался бежать, сами влетали в засады, их брали без боя.

В лагере ополченцев, стоявшем в трех верстах от столицы, толком ничего не слышали. И очухались только после того, как на них двинули два пехотных полка хордингов. Согнанное хозяевами, необученное и запуганное перспективой сражения мужичье драпануло сразу, как только разглядели, кто именно идет к лагерю. Военачальники – несколько дворян и десяток воинов-ветеранов – остановить бегущих даже не пробовали. Сами оседлали коней и поспешили прочь.

Хординги почти час собирали трофеи, ловили коней, сгоняли повозки и сортировали скарб.

Горожане, еще не отошедшие ото сна, с ужасом взирали на страшных варваров и не казали носа из жилищ. Самые страшные сны сбылись, и теперь их жизни висели на волоске.

Торговцы, сидя на тюках и сундуках с добром, поминали богов и не знали, бежать ли, бросив все, или уповать на милость новых хозяев.

Пока город отходил от шока, хординги работали. Окружили Седоун, выслали три десятка поисковых групп для обнаружения и захвата ценностей, выставили на улицы патрули с приказом давить всякое сопротивление и не давать никому мародерствовать. Но в первую очередь заняли королевский замок.

…Когда в небрежно откинутый полог шатра шагнула жена, Седуаган застыл в дальнем углу, глядя на нее как на нежить. Его супруга здесь, живая? Как это может быть? Не сон ли это? Или помутненный разум рисует ему желанный образ?..

Второй день король сидел взаперти, не имея возможности выйти на воздух. Еду и питье ему приносили, в отгороженном углу вырыта яма для нечистот, свет давали лучины. Его не допрашивали, не били, вообще не трогали. Но за полог не пускали. Сидя в одиночестве, король терпел самую страшную и тяжелую пытку – пытку неведения.

Что со столицей и королевством, живы ли его близкие, что стало с дворцом, сумели ли хординги захватить Догеласте полностью, или кто-то еще сопротивляется варварам?

Снаружи не доносилось ни звука, кроме редкого стука лошадиных копыт и едва слышимого говора стражи. Даже ветер – и тот не гудел среди голых стволов деревьев.

Отчаяние захлестнуло короля и не давало ему ни есть, ни пить, ни тем более спать. Всю ночь он ворочался на лежаке, стискивая зубы и шепча проклятия, а под утро уходил в чуткую дрему то и дело прерываемую рождаемыми в голове образами.

Сегодня утром он хотел было броситься вон, даже на копья и мечи, лишь бы прекратить эту невыносимую пытку. В конце концов, если королевства нет, если нет семьи, зачем ему жить? Быть потехой хордингам? Чтобы они смеялись и оскорбляли его?

Он с трудом сдержал порыв, когда стражник принес кувшин с водой и поднос с мясом. Остановил вид воина, его доспехи и оружие. Да, Седуаган разглядел оружие и узнал в нем те странные мечи, что были у отряда мэора Темалла, ставленника и любовника баронессы Этур. Выходит, эти сильные умелые воины тоже были хордингами? Иначе откуда они взяли такие мечи? Значит, все расчеты баронессы были неверны? Глупая баба поверила словам этого Темалла, страсть затмила рассудок. А он послушал баронессу – выходит, такой же дурак.

Эти мысли немного отвлекли Седуагана от тяжких дум и не позволили ему натворить глупостей. Не то бросился бы на стражника и получил бы тем самым мечом. Или его не стали бы убивать?

Отчаяние вновь охватило короля, и он вновь был готов напасть на стражу, но как раз в этот момент в шатер вошла жена.

Она смотрела на него полным страха и жалости взглядом, потом сделала шаг вперед и едва слышно произнесла:

– Сед…

Король шагнул к ней, вскинув руки, едва не упал, зацепив ногой край стола, схватил за плечи, прижал к себе и несколько мгновений слушал ее прерывистое дыхание. Королева тоже обхватила его, и замерла. Слезы текли по щекам, капали на грудь королю, и его рубашка промокла насквозь.

– А Стамо? – дрожащим голосом спросил король. – Где сын?

– Он жив! – отозвалась она. – Он у… них…

Даже выговорить слово «хординги» она не могла, так глубоко поселился в ней страх перед варварами с полудня.

– Но как?.. Как вы выжили? Как попали в плен? Что с тобой… было?..

Король комкал слова и обрывал фразы, а последнюю произнес едва ли не по складам. Ответа королевы он боялся больше, чем молчания. Что могли сделать захватчики с молодой красивой женщиной, да еще в горячке схватки и в упоении победой, он хорошо представлял.

Его жене Лемеде едва минуло двадцать шесть зим. Королевой она стала в четырнадцать, а в пятнадцать подарила Седуагану наследника. Первая жена короля умерла при родах за два года до этого.

Королева сохранила девичью свежесть, точеную фигуру и стать. Ее Величество всегда окружали восхищенные взгляды. Конечно, такая красавица наверняка попала на глаза хордингам. И пусть не простой боец, но какой-нибудь военачальник варваров мог сделать ее своей наложницей.