Эта свирепая песня - [82]
Кейт стал бить озноб. Внезапно до нее донесся чей-то вздох. Она подняла голову – в нескольких футах от нее покачивался Август, мокрый до нитки и скрючившийся от боли.
Нет, не от боли.
От голода.
– Кейт! – ахнул он.
Когда Август сумел выпрямиться, свет, исходящий из его глаз, исчез. Они были огромными и угольно-черными.
– Кейт, что ты натворила!
Мир раскололся.
Тени в комнате съеживались, извивались и сплетались вокруг Кейт.
Когда Кейт шагнула к нему, ее собственная тень плясала у нее за спиной.
– Я не хотела… он кинулся на меня… я думала…
Кейт потянулась к нему. Ее душа пульсировала огнем, и Август попятился.
Прочь, прочь, прочь!
Он попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле.
Августу померещилось, что сила тяжести в комнате изменилась. Сейчас стена повернется на девяносто градусов, он упадет на Кейт, и тогда…
Но Кейт молча стояла и ждала. Он мог запросто взять ее за руку, впиться ногтями в раненое плечо, вытащить грешную душу наружу и поглотить ее.
Тогда боль прекратится, страдания улетучатся и…
– Беги! – взмолился Август. Плоть его пылала, а кости пели.
– Август, я…
– Беги!!!
И она так и сделала. Кейт выскочила за дверь и помчалась по гравиевой дорожке, но резко притормозила: черный седан перекрыл ей путь.
Из салона вышел незнакомый малхаи.
И Слоан.
Монстр ее отца удовлетворенно кивнул и усмехнулся.
– Привет, Кейт.
Автокатастрофа. Ехидная ухмылка. Красные глазенки.
Кейт вскинула пистолет.
– Что ты тут делаешь?
Слоан раскинул руки, тонкие, как проволока.
– Я приехал забрать малышку Кейт домой.
– Мой отец тебя не посылал.
– Послал, Кейт. Несмотря на все гадости, которые ты ему нашептывала.
Кейт крепче сжала пистолет.
– Отвали. Это ведь ты науськал на меня монстров?
Слоан поджал губы.
– И что дальше?
– Ты сказал, что ни в чем не виноват.
Малхаи злобно ощерился.
– Разве?…
Кейт вспомнила, что говорил Харкер.
«Я его допросил. Лично. Слоан утверждает, что не имеет отношения к налету на школу».
Понимание обрушилось на нее, как удар. Слоан не мог лгать, а Харкер – мог.
– Осло, – обратился малхаи к своему напарнику. – Приведи сюда сунаи. А с ней я сам разберусь.
Малхаи подчинился. Кейт прицелилась и выстрелила. Пуля с серебряным наконечником впилась монстру в плечо, и тот зарычал. Черная кровь расплылась на рубашке. Кейт наставила дуло на Слоана, но он уже опередил девушку. Ледяные пальцы стиснули ее запястье и вырвали пистолет.
– Еще не наигралась? – сухо спросил Слоан. – Ты считаешь, что можешь настроить моего хозяина… – Он презрительно скривился и добавил: – Против меня?
Проговорив это, монстр рванул Кейт к себе, но девушка каким-то чудом сумела вытащить из кармана зажигалку.
Когда пальцы малхаи сомкнулись на шее Кейт, она всадила серебряное лезвие ему в запястье.
Слоан зашипел и ослабил хватку.
Кейт вытащила лезвие из раны и попыталась полоснуть Слоана по горлу, но тот обладал молниеносной реакцией. Прежде чем она успела нанести второй удар, Слоан ударил ее в челюсть.
Кейт рухнула на подъездную дорожку. Кровь закапала на гравий.
Зажигалка отлетела в сторону, а пальцы Слоана сомкнулись на ее раненом плече: Слоан перевернул ее на спину и расхохотался.
– А наша малышка Катерина выросла!
Кейт начала брыкаться, но это оказалось бесполезным. С тем же самым успехом она могла бы сражаться с каменным изваянием.
– Думаешь, что заслуживаешь шанса править городом? Он не принадлежит ни тебе, ни Келлуму Харкеру – больше не принадлежит. Вскоре монстры восстанут, и когда мы победим… – Слоан придвинулся ближе и прошептал: – Город будет моим!
Он водрузил колено на ее раненый живот. Кейт хотела вскрикнуть, но не смогла вздохнуть. Легкие горели.
– Ты все портишь, – продолжал Слоан. – Даже умереть вовремя не смогла. У твоей матери это отлично получилось.
Кейт продолжала извиваться, хотя у нее уже стало темнеть в глазах.
– Может, сделать тебе одолжение и убить тебя? – размышлял вслух Слоан. – Но лучше поступить по-другому…
Он ударил ее головой о землю, и мир вокруг Кейт померк.
Август, спотыкаясь, добрел до ванной и упал на плиточный пол. Нащупал футляр со скрипкой и принялся расстегивать застежки – но вдруг в дверном проеме возникла тень.
В зеркале отразились красные глаза.
Августу не хватило скорости. Он едва успел коснуться струн скрипки, когда ботинок врезался ему под ребра, и Август стукнулся об основание раковины.
Фаянс треснул. Август захрипел.
– А ты совсем не страшный, – произнес малхаи.
Август встал на четвереньки и пополз к скрипке, но тяжелый ботинок твари прижал его запястье к полу.
Август закричал от боли – слишком сильной и слишком человеческой.
Малхаи вздернул его в воздух, и Августа впечатало в стену. Кафельные плитки треснули и осыпались.
Август почувствовал вкус крови во рту, малхаи тем временем сомкнул пальцы на грифе скрипки.
Нет!
– Сунаи, сунаи – так сладко поет, глаза будто уголь, а сердце как лед, – проскрежетал монстр, проведя ногтем по струне. – Споет он и душу твою украдет.
Август кинулся на него, но малхаи небрежно размахнулся и обрушил скрипку на голову юноши.
Август вскинул руку, пытаясь остановить тварь или хотя бы спасти инструмент, но опоздал. Скрипка разлетелась на куски. Вселенная превратилась в щепки, порванные струны и тишину.
