Эта магическая печать. Том 1 - [51]

Следующие несколько страниц выглядели очень потрепанными, чернила на них почти стерлись, и прочитать написанное было невозможно. Чародейка вздохнула, предчувствуя, что дальше история Мари станет только хуже, и перелистнула страничку.

«Восьмое апреля. Сегодня утром слуги нашли тело мамы в ванной. Она повесилась на люстре. Глядя на ее тело, я думала, что со мной будет дальше. Полгода до смерти мама делала вид, что меня нет, и теперь, когда я осталась одна, как быть? Ланка сказала, что я слишком маленькая, чтобы вступить во владение землями, а потому, „наверняка объявится какой-нибудь родственник“. Мне не хочется верить ей. Мама, папа, почему вы покинули меня?».

«Одиннадцатое апреля. Сегодня пришла весть, что к нам едет дядюшка Якоб, родной брат папы. Я видела его лишь однажды, несколько лет назад, на празднике. Мне запомнилось лишь его толстое тело, обвисший подбородок и большой круглый нос. Слуги говорят, что дядя возьмет управление поместьем и принадлежащими моему роду землями на себя, пока я не стану совершеннолетней. Надеюсь, дядюшка Якоб добрый…».

«Пятнадцатое апреля. Он приехал. Такой же, каким я его запомнила – толстый, почти круглый, с большим лицом и маленькими глазами, зелеными, как у меня. Дядюшка улыбался и очень нежно обнял меня, сказав, что теперь все будет хорошо, и он позаботится обо мне. Мы обедали вместе, дядя Якоб очень много смеялся, шутил и рассказывал интересные истории. Кажется, теперь я больше не чувствую себя одинокой. Дядюшка обещал свозить меня на природу ближе к выходным. Думаю, это будет весело!».

«Шестнадцатое апреля. Дорогой дневник, мне кажется, что я проклята. Почему все эти ужасные вещи происходят именно со мной? Смерть родителей, одиночество, с приездом дядюшки я подумала, что все изменится…Он оказался лжецом. Плохим, ужасным человеком! Поздно вечером, после ужина и разговора в гостиной, дядя проводил меня до комнаты. Он предложил помочь переодеться, и я согласилась, потому что платье было неудобным, сама я его снять не могла. Дядя аккуратно помог мне раздеться, а потом вдруг мягко провел пальцами по моей спине, затем по плечам, сказав, что я очень красивая девочка. Я испугалась, хотела закричать, но он заткнул мне рот ладонью, приговаривая, что больно не будет, что мне понравится и он все сделает нежно. Затем дядюшка швырнул меня на кровать и навалился сверху, не давая вырваться. Я рыдала, пыталась молить о пощаде, не знала, что он собирается сделать, но мне казалось – нечто ужасное. Дядя не слушал. Он стянул с себя штаны одной рукой, по-прежнему зажимая мне рот, и потом я увидела у него между ног что-то большое и страшное. И эту вещь дядюшка Якоб попытался засунуть в меня! Я билась, понимая, что это будет очень больно, и тогда он ударил меня по лицу. В голове зазвенело, кажется, я даже потеряла сознание, а, когда очнулась, часть той штуки была внутри меня. Я завыла, закричала, дядя выругался, хотел снова ударить меня, но тут из его рта хлынула кровь, и в следующий миг дядюшка упал рядом. Из спины торчал нож, а возле кровати стоял мистер Трентон – наш дворецкий. Он спихнул труп дяди на пол и укрыл меня своим пиджаком, негромко приговаривая, что не позволит кому-либо навредить мне. Голос мистера Трентона был таким успокаивающим, что я уснула…».

Ника громко выругалась. Ну и ублюдок же этот дядя Якоб! Как можно совершить такое с маленькой девочкой? Поделом негодяю!

«Семнадцатое апреля. На рассвете мистера Трентона увела стража. Как мне рассказала Ланка, одна из молодых служанок видела, как дворецкий убил дядюшку. За убийство господина положено суровое наказание. На мои слова о том, что дядя Якоб пытался сотворить со мной, Ланка лишь посмеялась и сказала, чтобы я не врала. Все мои попытки рассказать о случившемся ночью оказались бесполезными – слуги не верили мне, ведь дядюшка предстал перед ними „добрым и благожелательным господином“. Похоже, теперь я осталась совсем одна…».

«Тринадцатое июля. Сегодня последний слуга ушел из дома. После смерти дяди, слуги начали забирать все, что можно продать, и уходили из поместья. Ланка убежала одной из первых, украв мои и мамины украшения. Со мной осталась только старая нянечка Роуз. Но она очень плохо видит и слышит, и с каждым днем все хуже ходит. Боюсь, скоро и няня уйдет от меня…».

Дальше лист был пуст, а с другой стороны не значились другие даты. Только несколько строчек внизу.

«Старая Роуз умерла, у нее остановилось сердце пару часов назад. Я одна в большом пустом доме, и не знаю, как жить дальше. У меня нет ничего и никого. Сегодня мой двенадцатый день рождения. Я не могу больше держаться. В ванной комнате, в шкафу, есть маленький острый нож. Думаю, будет лучше, если я вскрою им вены и навеки уйду из этого мира. Прощай, дневник. Всеми покинутая, Мари сент-Глэр…».

Ника закрыла потрепанную книжицу и тяжело вздохнула. На сердце было нехорошо – история, затронувшая этот дом, оказалась слишком ужасной, полной страданий и непонятых душ.

С другой стороны, теперь чародейке известно о проклятье, охватившем особняк. Здесь целый сонм темных призраков, появившихся из-за насильственной смерти или самоубийств: глава семейства, его жена, дочь и брат. Наверняка ни один из них не получил должного погребения, что и послужило толчком.