Эстопласт - [5]

Начальник: Пока что требуется только выключатель.

Калле: Корпус, разумеется, ставим пластмассовый; керамические выключатели — это прошлое. Сегодняшний день — пластмасса, медь, серебро. Такой выключатель выдержит 50 лет, никак не меньше.

Начальник: Вот именно. Нынешний день — это пластмассы, медь и серебро.

Калле: Пластмассовый корпус вообще не проблема: сделаем форму, отольем в форме корпус, останется только добавить начинку и контакты. Серебряный выключатель состоит из двух частей, медной и серебряной, как я уже сказал: пластмасса — медь — серебро. Когда они все вместе, результат может быть только отличным. Как я уже говорил, потребуется минимум миллион включений, чтобы убедиться, что он выдержит. Я мог бы сделать такую штуковину, которую можно включить миллион раз. Но вручную очень трудно — артрит можно нажить.

Начальник: Да, конечно. Вот видишь, у тебя уже заработала мысль.

Калле: Медная часть тоже не проблема, медь на складе пока еще есть, тут мы все сделаем. А вот серебро — где его взять? На складе серебра точно нет. Времена нынче трудные, в производстве вообще неоткуда взять серебро. Для серебряного выключателя нужен совсем крошечный кусочек серебра, но на складе даже такого кусочка не найти. Да я и сам не припомню, когда своими глазами видел серебро. В наше время серебро можно найти только в домах, ну там серебряные ложечки и все такое. Моя супруга, к примеру, с утра вдела в уши серебряные сережки, мы с ней надумали вечерком посидеть в ресторане, малость потанцевать, ноги размять. Сережки, само собой, маленькие. Мы люди небогатые. А что это, кстати, за второй вопрос, по которому вы меня вызвали?

Начальник: Да по поводу серебра и вызвали.

Калле: Ах вот оно как.

Пауза.

Начальник: Возможно, после московской выставки мы тебя премируем, вполне возможно. Как-никак ты связан с новой продукцией, революционной.

Калле: А как я жене так вот прямо и заявлю: снимай сережки, они для производства нужны?

Начальник: Обе сережки просить не надо, достаточно одной, ты же сам сказал: потребуется малюсенький кусочек.

Калле: Да, одного кусочка достаточно. Понимаю… Я поговорю с женой.

Планы на отпуск

Лето. Заводская комната отдыха, на столе кофейные чашки, кто-то курит.

Начальник: Во второй раз весь наш заводской коллектив уходит в отпуск в течение двух летних месяцев. Среди нас много любителей путешествий, наш заводской автобус почти все время в пути. Самые длительные поездки — в Москву и Киев, В августе заводчан ждет Крым. Весной мы совершили экскурсию в Ленинград, осенью полный до отказа автобус вновь повезет наших работников в Ленинград. В Паяка, где расположена наша заводская дача, сейчас отдыхают в палаточном лагере 50 детей наших сотрудников. Наши же работницы в этом лагере работают воспитательницами и поварихами. Никого мы не заставляем. Наши люди сами могут позаботиться о себе. Я тоже в отпуск поеду в Паяка и прошу всех добровольцев, желающих быть воспитателями, еще на этой неделе записаться у меня.

Все слушают эту речь и кивают. Когда он умолкает, часть рабочих поднимается, чтобы вернуться в цех. Двое молодых людей остаются докурить сигареты.

Молодой человек 1: Так куда же собирается ваша семья?

Молодой человек 2: В Польшу, в Варшаву.

Молодой человек 1: Да ты что? С ума сойти!

Молодой человек 2: Как только я получу положенные мне как председателю профкома две недели летнего отпуска, мы с женой сядем в автомашину тестя и махнем в Варшаву, а оттуда во Вроцлав. Во Вроцлаве собираются радикалы со всего нашего полушария.

Молодой человек 1: За такие речи ты можешь нажить крупные неприятности.

Молодой человек 2: Да? Вот уж дерьмовая ситуация! Подумай сам, что же мне будет за дела, если одни только слова могут принести мне неприятности?

Молодой человек 1: Мы во всяком случае поедем в Паяка. Речка, солнце, дети.

Молодой человек 2: Да ты, блин, знаешь, что сейчас творится?

Молодой человек 1: В Паяка?

Молодой человек 2: В Польше, бля! Знаешь ли ты как все изменилось после Праги? Как десятки тысяч панков каждое лето собираются в Польше и как рабочие борются против системы? Хватит бессильно сидеть сложа руки! Ты никогда не слышал группу Brygada Kryzys?

Молодой человек 1: С ума сойти! Эти протесты приведут к новой Праге или Будапешту.

Молодой человек 2: Нет, бля! Страны-то разные! Где-то должно сработать! Так пусть начнется с Польши. Народ там гордый. Такой народ, что не станет, как мы, мириться с тем, что весь потолок прокопчен сажей.

Молодой человек 1: Боюсь, что ты жестоко пожалеешь о своих словах…

Молодой человек 2: Запомни, мужик — я поеду в Польшу!

Заведующий просовывает голову в дверь и укоризненно смотрит на молодых людей.

Заведующий: Молодые люди! На часах 14.33, время на перекур давно кончилось! Думаете, неисправный вентилятор в 4-м цеху сам собой исправится?

Молодой человек 1: Уже идем.

Первый торопится к выходу. Второй закуривает новую сигарету и начинает насвистывать песню Brygada Kryzyz «To Co Czujesz». Второй заставляет его замолчать.

Тоска по дому

Русский[3]: Это наша большая родина. Я жил в самой ее середине. (Показывает.) Маленькая избушка, покатые холмы, вдали речка. Если выудишь рыбу, то такую огромадную, что всей семье на три дня хватит. Козы, куры, в огороде баклажаны и тыква. Детишки играют. На краю села церковь, кедровые сосны аж до небес, в лесу полно грибов и ягод, осенью только собирай! Дома у нас были красивые ставни с кружевной резьбой, голубые, голубей, чем небо. Зайдешь в комнату, большая печь греет, бабушка вынимает из духовки хлеб. Лук и картошка на полке у стены, соленья в погребе. На стене коврики, горка полна хрусталя. Самовар пыхтит. Братья придут в гости — расстелим на столе газетку, нарежем сала, водочки выпьем, все как у людей, культурненько. Гармошку растянем, потанцуем. В горнице хоть все село уместится, люди привыкли держаться вместе. Эх, хороша житуха, да только работы в селе не найти. Мне говорят: выбирай! Первое предложение было: езжай туда