Эстеты из Кукановки - [52]

— Всякие чудеса бывают, — поддержал Кока, — я сам видал у одного отдыхающего на спине некоторые изображения. При женщине не могу расшифровать — какие. А на шее у него висел маленький череп. Я думаю, он был не совсем настоящий. Я думаю, он был обезьянский. Он был в четыре раза меньше, чем ваша голова, Надина Васильевна. Примерно вдвое меньше, чем Ивана Акимыча… Но это не мода! Нет! Я бы обязательно знал. Неужели, по-вашему, я бы не сумел достать такой черепок или даже побольше?

— По-моему, просто дурью маются, — сварливо заметил Иван Акимыч, — желают привлечь к себе общественное внимание и возбудить нездоровую зависть. Выпороть бы…

— Кого? — осведомилась Надина Васильевна.

— Всех! — кровожадно сказал старичок. — Подумаешь, достали где-то несмываемую краску и финтят дефицитом.

Но шахтер Арсений высказался против таких крайних мер.

— Ну что вы, товарищи, вот так сразу, не разобравшись, и пороть! — примирительно сказал он. — А может, они не виноваты? Может, это у них такое заболевание? Есть же краснуха и желтуха. А тут, может, синюха или зеленуха. Пигмент, в общем, нарушен. И приехали люди полечиться…

— Никогда не слышала о зеленюхе, — заявила Надина.

— А я вот завтра подойду к ним, — придумал Арсений, — и прямо спрошу: мол, почему вы, мужики, безобразничаете? Тут на вас всякие подозрения. Сходите, скажу, в баньку да пивка прихватите, и всю живопись как рукой снимет. В общем, дам им добрый совет. Как мужчина мужчинам.

— А если они больны пигментацией, — встрял Иван Акимыч, — то это будет опасно и для нас. Может, оно прилипчивое. И будем мы с вами, Надина Васильевна, как зебры или, скажем, леопарды…

— А вы не заметили, — задумчиво сказала Надина Васильевна, — что им чего-то не хватает? Да, да, Иван Акимыч, нечего хихикать. Я не в том смысле. Посмотрите и прикиньте: здесь почти все цвета радуги. Кто помнит какие?

— Это я со школы зазубрил, — заявил Арсений. — «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан».

— И еще есть, — добавил Акимыч. — «Как однажды Жак-Звонарь голубой стащил фонарь».

— Так вот среди них мы недосчитались фазана или фонаря! — воскликнула дама. — Все остальное налицо: помидор, апельсин, канарей, огурчик, незабудка и василек.

— Шесть, — подсчитал Кока, — а фиолетового нету. Фазана то есть. Но, наверное, он еще придет… Завтра увидим.

Но тут раздался гонг, призывающий к обеду, и компания отправилась в родной «Лотос». На сегодня с пляжем было покончено.

На другой день прогнозы не оправдались: седьмой цвет радуги, он же фазан-фонарь, не появился. Все остальные были в сборе. Артем сказал, что он все-таки отправится к цветным людям для выяснения вопроса. Иначе он снова не уснет после обеда.

— Только не контактируйтесь физически, — предупредил Кока, — попросите у них спички, а близко не подходите.

— Самое главное, — наставляла Надина, — узнайте, мода это или не мода. И откуда она. И где их седьмой товарищ.

Арсений поднялся, отряхнул песок с трусиков и направился к группе «цветных», которые о чем-то оживленно судачили, кого-то всячески хуля и порицая.

— Мир на стану! — бодро приветствовал Арсений. Он совсем недавно прочитал уральские рассказы Мамина-Сибиряка, и это наложило свой отпечаток на его манеру разговаривать.

Сидящие приветствовали его на чистом русском языке и пригласили садиться.

Прикурив, Арсений дипломатично осведомился, откуда прибыли гости, как у них обстоит со здоровьем, надолго ли сюда и так далее.

Но тот, что получил название Канарей, ухмыльнулся:

— Брось, старик, темнить. Скажи прямо, вам хочется узнать, почему мы такие… ну, не совсем как все.

Арсений сконфузился, но с прямотой и мужеством шахтера признался, что так оно и есть и что он, Арсений, командирован на предмет выяснения всех обстоятельств, и почему радуга у них неполная, то есть не хватает фазана.

— Правильно, — сказал Канарей. — Есть такой. Вернее, будет. На днях ждем его сюда. А о себе расскажем все как есть.

Вот короткое изложение этой истории. Она сокращена за счет исключения вздохов, междометий и излишне крепких слов.

Недалеко от города Безрыбинска, вверх по течению реки Стеклянной, стоял химический комбинат. Он вырабатывал красители, а все отходы отправлял в реку Стеклянную.

А люди, купавшиеся в реке, приобретали несвойственную человеческой коже окраску, в зависимости от того, какого цвета краску вырабатывал в тот день комбинат.

— А чего же вы лезли в крашеную воду? — резонно спросил Арсений.

— Так ведь кто его знал! — сказал зеленый человек, прозванный Огурчиком. — Идешь купаться — река чистая. Лезешь, естественно, в воду. Плаваешь себе спокойно. И вдруг… трюх! Тебя накрывает волна какого-нибудь цвета. И готово, ты окрашенный.

— Но надо было протестовать, добиваться, писать в газету! — горячо сказал Арсений, прослушав рассказ до конца.

— Пытались! — махнул оранжевой рукой Апельсин. — Писали во все инстанции. Ничего не помогло. Заплатит директор штраф из государственного кармана и опять за свое… Мы вот, все шестеро, встретились в редакции городской газеты, куда каждый принес свое заявление. Ну, горе сблизило нас, решили вместе ехать отдыхать. Говорят, на миру и смерть красна.