Естественный отбор - [7]

).

— Но при чем тут монастырь?!

— Как при чем? — удивился Вадим. — Неужели ты не понимаешь, что единственный шанс остаться самим собой, остаться духовно свободным — это отказ от подчинения своего Духа действию законов Естественного Отбора?

— Ты хочешь сказать, что переселяешься в монастырь, чтобы легче справиться со своими природными инстинктами и страстями? что ты перестанешь стремиться к любым видам наград (включая улыбку благодарности) и даже к мало-мальски сносному материальному благополучию?

— Именно так.

— А если все люди последуют твоему примеру, то на Земле воцарится Рай? — поинтересовался я.

— Люди никогда не изменят своей ориентации на иерархию, но в идеале, чисто теоретически, ты прав.

— Но это абсурдно! Это будет мертвая, безрадостная, нищенская жизнь!..

— Подожди! — перебил меня Вадим. — Так может говорить только тот, кто не пробовал жить такой жизнью хотя бы в мечтах. Люди боятся поступать так, как их учил Христос:

«если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною»

(Мф. 19.21)

Люди боятся бедности. Они видят в ней тяготы и лишения. Но такова бедность лишь для того, кто имеет или жаждет иметь богатства. Добровольная бедность, освобождение от власти богатства, власти силы (силу силой можно отнять — отсюда вечный страх) — это нищета во имя духовной свободы, нищета духа.

«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное»

(Мф.5.3)

Эта нищета спасает человека от страха, спасает от произвола и унижения. Человек обретает свободу от постоянной заботы о сохранении и приумножении имущества и все время может посвящать Богу.

Признаться, проповедь нищеты, как высшего блага, невольно вызвала во мне прилив раздражения. Я не сдержался и, перейдя на несколько повышенный тон, заметил:

— Если все будут нищими, кто будет работать? Это первый вопрос. И второе — крепкий, здоровый, неглупый бугай, вроде тебя, собирается жить за счет подаяний, за счет труда других, в том числе и более слабых, не таких умных людей. Неужели твоя Совесть не возмущается?

— Но «нищий духом»…

— Извини, но я первый плюну в протянутую тобой руку, — резко перебил я Вадима.

— Но «нищий духом», — продолжил он, сдерживая себя от резкости в ответ на резкость, — это вовсе не тот, кто ничего не делает и живет за счет ближнего. Апостол Павел говорил, что

«..если кто не хочет трудиться, тот и не ешь»

(II Фесс. 3. 10).

Надо трудиться, но себе оставлять ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы обеспечить жизнедеятельность организма, остальное отдавать нуждающимся, ибо сказано:

«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут»

(Мф.6.19)

«…не заботьтесь и не говорите: „что нам есть?“ или „что пить?“ или „во что одеться?“»

(Мф.6.31).

«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все вам приложится»

(Мф.6.33)

— Но если у тебя не будет запасов на черный день, то ты при первых же ударах судьбы протянешь ноги!

— Бог не оставит. Я не намерен специально подставлять себя под удары судьбы — истязать тело голодом и холодом. Но изменять своему Духу ради тепла и сытости тоже не намерен. «Сытость — не выше Человека» — так, кажется, у Горького? И кроме того, ты знаешь, что среди тяжких испытаний рождается духовный подъем.[2]).

— Твоим рассуждениям мог бы позавидовать сам Франциск Ассизский, [3]) отвесил я Вадиму любезность.

— Спасибо. Я рад, что ты оставил свои упреки.

— Но освободившись от власти денег, ты еще не освободишься от самого себя, от естественного стремления хоть в чем-то возвыситься над другими. Стремления, которое Естественный Отбор запрограммировал в твоем подсознании. Ты понимаешь, что каждый из тысяч твоих предков выжил и смог вырастить наследника благодаря тому, что жил в соответствии с законами природы, законами Естественного Отбора? Их гены будут вопить у тебя в крови о жажде реваншей, жажде мщения… Не будешь же ты заменять кровь на воду?

— Ты ждешь от меня искренности?

— Разумеется.

— Я не знаю, удастся ли мне достичь идеала, ибо идеал — это Христос. Он указал путь, и я буду молиться, чтобы Он укрепил мой дух, научил смирению, дал силы идти по Его пути.

— Ну а где ты будешь жить? Чем зарабатывать на жизнь? Монастырь в Мелешках давно закрыт…

— Я договорился об обмене своей двухкомнатной квартиры в Кохтла-Ярве на маленький домик с печным отоплением в Мелешках. Придется немного доплатить, но деньги у меня уже есть. Поживу пару месяцев в домике, приведу в порядок одну из келий в южной части монастыря, где стены спускаются к реке. Место на отшибе. Тишина. Спокойствие. Там же, в монастыре, буду работать дворником. С властями уже договорился — проблем нет.

Ночь подходила к концу. На столе оставалась недопитая бутылка портвейна, булочки… Много вопросов еще было не обговорено, но я понимал, что никакие доводы рассудка не заставят Вадима отказаться от принятого им решения. Да и не мог я так, с налету, не обдумав предварительно для себя все аргументы «про» и «контра», сказать ему что-то весомое, убедительное, что поколебало бы его решимость. Потом, где-то через пару дней, такие аргументы нашлись, но некому уже было их выслушивать. А может они только для меня казались убедительными? Не знаю. С тех пор прошло пятнадцать лет. За все это время я ни разу не был в Мелешках. Где сейчас Вадим? Что с ним? Как изменились его взгляды на жизнь? его убеждения?…