Если завтра война. «Арабская весна» и Россия - [11]
Утрата целеполагания
Крушение коммунистической идеологии и последующий вакуум в целеполагании привел к исчезновению единой этической базы, по которой в обществе существует принципиальное и консенсусное согласие. Этика – обобщённо – создание определений для Добра и Зла в самом широком смысле этого слова. Без согласия по этим базовым понятиям неизбежно категорическое неприятие целей тех, кто не разделяет твои ценности. Простейший пример – спор вокруг проблемы абортов, смертной казни, владения оружием и тому подобные проблемы. Очевидно, что наличие различных базовых ценностей делает аргументацию противостоящих в споре сторон бессмысленной. Такой спор может быть прекращен лишь волевым решением власти. Если спорящие признают право власти на подобное решение.
Отсутствие единой системы базовых ценностей делает невозможным согласие общества с едиными целями, которые станут одинаково бесспорными для всех слоев, страт и групп общества. Отсутствие безусловной легитимности и авторитета власти делает решение этой кардинальной проблемы невозможной. Именно для этих целей периодически в обществе разжигаются бессмысленные по своей сути дискуссии, разделяющие стороны и не дающие им прийти к единому мнению – такие проблемы могут разрешаться только в правовом поле решением власти. Ожесточение таких дискуссий подогревается искусственно – и единственным результатом их является продление разделенности общества и раздражение недееспособностью власти, которую также провоцируют на половинчатые решения. Характерные примеры таких дискуссий – отношение к смертной казни, абортам, владению огнестрельным оружием.
Возрождение империи или «Хватит кормить Кавказ!»
Распад Советского Союза помимо очевидного экономического и политического крушения Империи привел к тому, что значительная часть общества заняла непримиримые позиции по отношению к самому факту распада и по последствиям, вытекающим из этого катастрофического события. Не считая той части, которая равнодушно отнеслась к распаду СССР (хотя эта часть на самом деле вряд ли подавляюща даже по прошествии 20 лет), две противоположные позиции – положительно оценивающие сам факт распада и его последствий и ностальгирующие по имперскому прошлому.
Вторая группа крайне болезненно относится к сложившейся на территории бывшего СССР ситуации и готова поддержать любого лидера вне зависимости от степени его радикализма, который призовет к возрождению России в границах СССР. Первая же группа категорически противится этому сценарию и главное – вполне положительно оценивает сам опыт распада, предлагая его дальнейшее распространение. Лозунги «Хватит кормить Кавказ!» и аналогичные ему типа «Хватит кормить Москву!» по сути имеют под собой сепаратистскую основу и крайне востребованы именно центробежными силами, рассчитывающими на ослабление или развал центральной власти.
По линии этого разлома при умелом разжигании тех и иных настроений можно поддерживать чувства ненависти и разделять население страны по региональным признакам, дробя само понятие российского народа на региональные и национальные группы – москвичи, кавказцы, сибиряки, уральцы, дальневосточники, татары, чеченцы… При этом упор делается на якобы непреодолимые противоречия между этими группами.
Вплотную к этой линии разлома примыкает как сепаратизм, так и очень опасный его инструмент – радикальный исламизм.
Несмотря на реальную опасность, исходящую от радикальных исламистских организаций на территории России, их опасность на самом деле в значительной степени демонизирована – причем в этой демонизации заинтересованы как центральные власти, так и сами сепаратисты. Парадокс – и поэтому есть смысл вкратце объяснить его.
С разной степенью интенсивности радикальный исламский фактор использовался в Чечне, Башкирии и Татарстане – основных исламских регионах России. Однако как ни странно, но исламские фундаменталисты нетрадиционного для России ханбалитского толка в течение 20 лет с момента появления их миссионеров (в том числе и вооруженных) практически не получили значимой поддержки среди населения этих регионов. Даже в Чечне, где присутствие арабских радикалов носило наиболее явный характер, они были использованы исключительно как инструмент, с помощью которого местные сепаратистские элиты могли сносить действующую власть либо шантажировать её такой возможностью. Традиционное неприятие чужаков, сильные националистические настроения среди коренного населения этих регионов никогда не позволят салафитам получить доступ к реальной власти. Собственно, именно это и произошло в той же Чечне, где традиционное суфийское направление довольно быстро взяло верх, как только сепаратизм был признан нецелесообразным на текущем этапе.
Рост влияния исламистов в Татарстане носит также во многом искусственный характер. Только благодаря откровенной поддержке местных властей представители ханбалитского направления получают доступ к культовым учреждениям, открывают учебные заведения, проводят вербовочную работу среди явно маргинальных слоев населения. Власти вполне резонно полагают, что ситуация полностью находится под их контролем – однако в условиях существенного ослабления центральной власти используют деятельность радикальных исламистов исключительно с точки зрения давления на Москву, представляя себя и только себя единственно способной силой, способной удержать распространение заразы. На этом фоне местные элиты позволяют себе откровенно сепаратистские и фрондерские действия, направленные на ослабление влияния федеральной власти.
