Если завтра не наступит - [82]

Я задрожала, когда его кожа коснулась моей.

На меня обрушилось необузданное желание.

— Я не с этой целью затеял все сегодня, — пробормотал Себастьян непривычным для меня голосом. — Нам не нужно ничего делать. Мы не…

— Знаю. — Я открыла глаза, обхватив рукой его затылок. — Знаю.

Я притянула его к себе, и на этот раз поцелуй изменился.

Он был свободным и… целенаправленным. Я чувствовала безмерные силы, и это было незабываемо. Я понятия не имела, чем закончится вечер, но доверяла Себастьяну. А он доверял мне.

— Я люблю тебя, — прошептала я возле его губ.

Себастьян издал грубый, глубокий стон и опустил бедра между моими ногами. Его грудь прижалась к моей груди. Он двигался, а я падала, плыла, тонула в ощущениях.

Я жила.

Я любила.

И это было более чем хорошо.

Это было прекрасно.

Это было ярко.

Глава 30

Бурые листья летели почти с голых ветвей, тихо падая на землю.

Это была среда перед Днем благодарения.

И в понедельник у меня состоялся последний сеанс с доктором Перри.

Я получила назначения и покорно им следовала.

По вечерам в воскресенье я вспоминала своих друзей. На первых порах это было совсем не просто. С момента аварии я не смотрела их странички в Facebook или Instagram, не читала их старые сообщения в телефоне и не просматривала электронные письма.

В первое воскресенье я продержалась полчаса, а затем отбросила фотоальбом в сторону. Не знаю, почему, но я не роняла слез, даже несмотря на то что мои глаза жгло от боли. Во второй воскресный вечер, зайдя к ним на странички, я потеряла самообладание. Мне было очень тяжело читать их последние статусы.

В тот субботний вечер Меган написала о «Мамах в танцах». Вот о чем она думала и даже не подозревала, что умрет. Мне кажется, именно это подействовало на меня сильнее всего. Ни у кого из нас не было ни малейшего предчувствия, что жизнь безвозвратно изменится. Коди тем вечером выложил пост в Instagram. Он держал в руке красный стаканчик и улыбался в камеру. На фото рядом с ним стоял Крис. Они выглядели яркими и счастливыми. Я сосредоточилась на их улыбках, ведь мне нужно было их запомнить.

Филипп поделился видео с шутками, подписав его как «РЖУ НЕ МОГУ». Это были его последние слова в интернете. «РЖУ НЕ МОГУ».

Тяжелее всего было читать сообщения, оставленные на их страницах после аварии. Все эти слова скорби, #покойсясмиром и весь шок.

Это снова меня сломало.

Я просидела на диване в объятиях мамы, поедая шоколад и разговаривая о ребятах. Проснувшись на следующее утро, я ожидала, что почувствую себя ужасно, но мне стало немного лучше.

Чуть-чуть легче.

Несмотря на это, я до сих пор не сходила к ним на могилы.

Когда я вышла из кабинета, где проходили мои сеансы, улыбка доктора Перри была такой же реальной, как и все предыдущие, но при этом она слегка изменилась.

В ней появилась уверенность.

Не надежда или одобрение, а уверенность. Во мне.

Уверенность, что я обрету некоторое подобие мира. Быть может, я уже нащупала это чувство. Сейчас я была более спокойной, чем могла себе представить.

Себастьян сидел в старом шезлонге, подпирая ногами перила. Я присела сбоку у него на коленях, обвив ногами подлокотник. Мы были накрыты мягким одеялом.

Мы читали. Вместе. И в нашем занятии было что-то настолько занудно-идеальное, что я могла влюбиться заново. Закрыв книгу по парапсихологии, я опустила ее на колени и посмотрела на Себастьяна. Он выглядел сконцентрированным: брови нахмурены, а губы сжаты. Это было мило, даже больше, чем просто мило. Себастьян читал роман в комиксах, одной рукой держа его открытым. Другой рукой он обнимал меня под одеялом за талию. Его пальцы непрерывно двигались по моему бедру, медленно вырисовывая круги. Себастьян как будто давал мне знать, что, несмотря на роман, он полностью осознавал мое присутствие. Однако мне хотелось больше внимания.

Я прижала губы к его гладкой щеке и улыбнулась, услышав звук закрывшейся книги. Себастьян обнял меня крепче.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Ничего, — я поцеловала напряженную линию его подбородка.

Он повернулся ко мне.

— Мне нравится это «ничего».

На этот раз я поцеловала его в губы, и он ответил так, что я пожалела, что мама дома. Я отодвинулась ровно настолько, чтобы все еще касаться лбом его лба.

— Во сколько ваш ужин завтра?

— В шесть. Уверена, что не хочешь прийти?

Его семья отправлялась на День благодарения к бабушке и дедушке.

— Тебе будут более чем рады.

— Знаю, — я провела пальцем по его подбородку. — Я хочу, но завтра приедет папа. Мама разозлится, если я уйду.

Себастьян поцеловал уголок моего рта.

— Верно.

Еще одна пауза, и он поцеловал другую сторону рта.

— Я слегка удивлен, что твоя сестра не пялится на нас, рисуя в воздухе сердечки.

Я засмеялась.

— Это только потому, что они с мамой на кухне пекут пироги.

— Думаю, нам нужно посетить эту кухню, — заявил Себастьян после небольшой паузы.

— Думаю, ты передумаешь, как только попробуешь выпечку моей сестры.

Он усмехнулся, а я прижалась щекой к его плечу.

— Не знаю, почему мама позволяет ей печь. Это похоже на наказание.

— Я принесу тебе пирог моей бабушки.

— Тыквенный?

— Тыква и пекан.

— М-м-м, — произнесла я, чувствуя, как заурчал мой живот. — Звучит потрясающе. И захвати взбитые сливки. Мама покупает полуфабрикаты, а это совершенно не…