Если вы не бессмертны - [11]

— Ты точно в этом уверена? — почему-то Светка вдруг встала на сторону Арины. Но, наверное, если бы Арина и это угадала, Светка сказала бы, что это тоже совпадение. «Если хорошо покопаться, у каждого из нас каких болезней только нет!» Так бы и сказала.

— На сто процентов.

— Ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов, — снова поддержала Светку Алиса и снова получила за это негодующий взгляд больших темных глаз. — Может быть, у тебя болит печень, но ты об этом не знаешь?

— Как это болит, но я не знаю? А кто знает? Пушкин? Арина Родионовна?

— Арина, как ее там, Васильевна, — Светка потушила окурок, покачивая бедрами, проплыла мимо Алисы, включила чайник. — Инга, а если правда… Три совпадения — это уже не просто совпадения. Почему бы тебе не сходить к врачу?

— Почему бы тебе не стать вице- президентом общества «Третий глаз»?

Алиса одобрительно захихикала, соглашаясь тем самым, что место вице-президента общества «Третий глаз» и второй жены Повсекакия Светке подходит гораздо больше, чем место заместителя редактора газеты «Криминальная хроника» и второй жены Балоцкого.

— У меня нет времени ходить по врачам, тем более, что у меня ничего не болит.

Но, похоже, довод «ничего не болит» Светке не показался убедительным.

— Сделай томографию. Это недолго. Центр медицинской профилактики виден из окна.

Чайник тихо присвистнул.

— Чай будешь?

Предложение, естественно, относилось исключительно к Инге и никоим образом к Алисе, и принять его означало встать на сторону «против Алисы».

— Нет, сейчас надо позвонить, — Инга тяжело вздохнула, — родным Аникшина.

Благо, перед своим последним концертом он успел раздать журналистам визитки. На розовой матовой бумаге два телефона, домашний и мобильный, и четыре слова Сергей Александрович Аникшин, парапсихолог.

Трубку взяла женщина.

Услышав хрипловатое «Алло», Инга нервно сжала трубку. Наверное, мать. Как разговаривать с ней в такую минуту?

— Алло. Здравствуйте. Вас беспокоят из редакции газеты «Криминальная хроника». Я могу поговорить с кем-нибудь из близких Сергея Аникшина.

— Я его жена.

— Простите, что беспокою вас в такой момент, и примите мои соболезнования. Я журналист криминальной газеты. Мы пытаемся восстановить истинную картину происшедшего. Скажите, я могу к вам подъехать, разумеется, когда вы будете готовы поговорить со мной?

— Подъезжайте завтра. В половине первого. Похороны начинаются в двенадцать. Я живу прямо напротив кладбища, — женщина произносила слова отрывисто и четко.

Инга записала на перекидном календаре адрес, который назвала жена Аникшина и, положив трубку, аккуратно вложила вчетверо сложенный календарный листок за прозрачную обложку красной записной книжки.

«В половине первого. Похороны начнутся в двенадцать». Ровно полчаса на погребение супруга. Но, конечно, это ничего не значит. Просто, когда живешь по соседству с могилами, смерть становится обыденностью. Или у нее, так же как и у Аникшина, особый, эзотерический взгляд на смерть…

9

В салоне пахло апельсинами. Цитрусовый парфюмерный запах смешивался со специфическими запахами красок и лаков для волос, с дымящимся кофе и почему-то напоминал о Новом годе.

Руслан порхал вокруг кресла, болтая что-то о предстоящем юбилее салона, о моде, о погоде, обрывая фразы на полуслове и время от времени мурлыкая легкие эстрадные мотивчики.

Можно просто закрыть глаза и ни о чем не думать.

— Так, последний штрих, — пропел Руслан, пританцовывая вокруг Инги, и с легкостью, достойной примы-балерины, нанес гель на отдельные пряди блестящих, как гранаты, только что окрашенных и подстриженных стильными перьями волос.

Инга не без удовольствия посмотрела в зеркало. Отражение улыбнулось с полным осознанием того, какое страшное оружие женская красота. Да, пожалуй, вишневый цвет еще лучше, чем малиновый. Руслан тоже остался доволен результатом и тихо мурлыкал в такт мелодии.

Не зря считается, что геи — лучшие парикмахеры.

В сексуальной принадлежности Руслана было невозможно усомниться. И дело даже не в павлиньей манере одеваться и прическе — искусно тонированный осенними оттенками «ершик». Просто, общаясь с Русланом, женщина каким-то шестым чувством ощущает, что он такой же, как она, и, может быть, даже женственнее.

— Супер! — одобрил Руслан, снимая с плеч Инги голубую накидку из непромокаемой ткани.

Подниматься с удобного парикмахерского кресла не хотелось. Так приятно среди праздничных ароматов под легкую музыку доверить свою голову ловким рукам Руслана и не думать ни о гремучих змеях, ни об экстрасенсах- убийцах…

Из состояния нирваны Ингу вывел звонок мобильного телефона.

— Я уже возле гостиницы, — сообщила сестра тоном, который можно было понять как «давай, поторапливайся».

Ровно в семь Инга была у «Октября».

Ксюша, конечно, как и следовало ожидать, не подвела.

С распущенными волосами, в коротком темно- синем (этот цвет ей очень идет) платье- стрейч и черной лаковой укороченной курточке Ксюша нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

Инга издали помахала младшей сестренке рукой.

— Жду тебя уже десять минут.

— Кто тебе виноват? Мы же без пяти договаривались… Вот возьми, — Инга сунула в руки сестры фотоаппарат. Та послушно повесила его на шею: