Если веришь - [16]

Хорошо бы сломать броню, которой она себя окружила, чтобы увидеть, что под ней кроется. Но удастся ли ему?

Он очень тихо рассмеялся, зная, что вызовет раздражение мисс Трокмортон, от внимания которой ничего не ускользало.

Он не ошибся – она тут же обернулась.

– И что же вас так рассмешило, мистер Стоун?

– Мне просто нравится смотреть, как работает женщина, мисс Трокмортон.

Она высокомерно фыркнула:

– Скорее всего, вы вообще никогда не наблюдали за кем-либо, кто работает, мистер Стоун.

Кажется, она попалась на удочку. Она сопротивлялась, не хотела отвечать, ее спина сразу же напряглась, но все же она отреагировала на его замечание.

– Думаю, вы правы.

– Как я уже говорила, с этого дерева уже можно собирать яблоки.

– Хорошо. – Обернувшись, она кивнула.

– Вкус некоторых яблок улучшается, если они немного полежат.

Он многозначительно оглядел ее.

– То же самое можно сказать о женщинах.

Она не вздрогнула, но взгляд ее снова стал суровым.

– Интереснейшее наблюдение, мистер Стоун, но я должна обратить ваше внимание на работу, которую вы должны сделать. – Она посмотрела на него с высоты лестницы. – Вы поняли слово «ра-бо-та»? Если хотите вечером получить ужин, днем вам придется поработать. Если только вы не решили, что настало время перебираться на новое место...

– Я бы не хотел вас разочаровывать, мисс Трокмортон, поверьте мне.

– А вы поверьте, мистер Стоун, что разочаровать меня невозможно.

Он пересек отделявшую их небольшую поляну и подошел близко к ней. Так как она стояла на лестнице, они оказались одного роста. Она напряглась, но не отстранилась.

– Вы готовы начать работу? – спросила она, стараясь избежать его взгляда.

– Да, готов. – Вздохнув, он рывком стянул через голову рубашку и бросил ее в траву.

Ее глаза округлились. На мгновение или два они задержались на его голой груди.

– Н-наденьте рубашку, мистер Стоун.

Он стоял так близко, что видел, как отчаянно бьется маленькая жилка у ее горла. Она испугалась. Он понял это по глазам, по тому, как неожиданно раздулись ее ноздри. Но она не пошевельнулась, не прижалась к лестнице. Она смотрела ему прямо в глаза.

Она его боится. Бешеный Пес вдруг почувствовал незнакомый ему стыд. Оба молча смотрели друг на друга. Где-то в кустах чирикала пташка. Налетел ветерок, и ее тяжелые юбки колыхнулись.

Он хотел извиниться, но слова застряли у него в горле. Он поднял рубашку, надел ее и явственно услышал, как она вздохнула с облегчением.

– Так что я должен делать?

– Вы протягиваете руку за яблоком вот так и обхватываете его большим и средним пальцами. Чуть поворачиваете яблоко, и оно отделяется от ветки. Спелые плоды отделяются легко. Если вы почувствуете, что требуется усилие, не пытайтесь сорвать яблоко. Оно еще не созрело.

– Совсем как в сексе, – не подумав, ляпнул он. Она отпрянула словно от удара. Он смутился:

– Я вовсе не имел в виду ничего такого... Она медленно повернулась к нему. Ее лицо, будто высеченное из мрамора, не выражало и намека на какие-либо эмоции.

– Не сомневаюсь, что вы считаете себя очень остроумным, мистер Стоун. Я уверена, что все проститутки – отсюда и до Абилина– думают о вас как о Боге. Но здесь, в Лоунсам-Крике, все обстоит несколько иначе.

– Неужели? Как вас понимать?

Она проигнорировала его вопрос и сорвала яблоко. Попробовав его на вкус, она кивнула:

– Спелое. Можете обобрать это дерево, мистер Стоун.

Час спустя Мария, наконец, подготовилась к стирке. Она залила в корыто последнее ведро кипятка и добавила мыло. На поверхности воды образовалась пленка. Постепенно вода стала серой и непрозрачной. Из корзины для грязного белья, стоявшей у ее ног, она вытаскивала нижние юбки, нательное белье, рубашки и простыни и бросала их, вещь за вещью, в корыто.

В ожидании, пока весь ворох белья покроется мыльной пеной, она посмотрела в сторону сада. Бешеный Пес, скрытый ветвями яблони, находился примерно в шестидесяти футах от нее. Он не прекращал работы в течение последних двух часов.

Она практически в первый раз видела его за работой, и ей пришлось признаться самой себе, что она удивлена.

Хотя он удивил ее с самого начала уже тем, что здесь появился. А, оставшись, он вообще поставил ее в тупик. Такой человек, как он, никогда не оставался на затерянной в глуши маленькой ферме дольше чем на три дня. Разве она не убедилась в этом на собственном нелегком опыте?

Он спустился с лестницы и, увидев, что она на него смотрит, помахал ей рукой.

Мария машинально махнула в ответ.

Но когда она сообразила, что сделала, ее рука повисла на полпути. Потом она решительно засунула ее в карман передника. Проклятие! Что такого она нашла в Бешеном Псе Стоуне? Почему он так легко пробивал ее броню и заставлял реагировать на него?

Ее передернуло, когда она вспомнила о том, что произошло в саду. Ей казалось, что все идет хорошо. Она его четко проинструктировала, старалась держать дистанцию, даже проигнорировала некоторые из его вызывающих замечаний. Ей худо-бедно удалось придерживаться своего решения.

И вдруг он снял рубашку.

Она сглотнула. Даже сейчас, при воспоминании о его поступке, ей стало как-то не по себе...

А в тот момент она не могла даже пошевелиться. Она просто оцепенела, словно кролик под завораживающим взглядом хищной птицы. Сердце начало бешено колотиться, в ушах зазвенело. В тот момент – да поможет ей Бог – ей хотелось прикоснуться к нему, к мягким курчавым волосам на его груди и гладкой загорелой коже.