Если у вас нет собаки… - [30]

Друж загавкал, пытаясь заставить снегиря повторить песню. Снегирь воспринял гавканье личным оскорблением. Потоптавшись на ветке, он расправил крылья, издал пронзительный свист и был таков. Вскоре улетели и синицы.

Скучные они, птицы эти, с грустью подумал Друж, обнюхивая снег у калитки. Ни поговорить с ними, ни поиграть.

Намереваясь пройти на участок, Друж просунул морду в узкий проем между калиткой и металлическим столбом, приложил усилие и уже почти переставил вперед правую лапу, как вдруг произошло непредвиденное.

Дружу неоднократно приходилось сталкиваться в городе с котами. И как ему казалось до сегодняшнего момента, их усатого брата он изучил вдоль и поперек. Кошки, бесспорно, хитрые, своенравные и, что уж таить, нагловатые животные. Но одно Друж знал совершенно точно: кошка никогда не нападет на собаку первой. И если при столкновении двух вечных недругов у кошки будет хотя бы одна сотая процента уверенности в том, что можно избежать столкновения, кошка обязательно воспользуется этим шансом и попытается убежать.

Дружу ли этого не знать! Сколько раз, гуляя с хозяином недалеко от дома, он видел улепетывающих со всех лап кошек. Одни при появлении большой собаки неслись в кусты, другие забирались на деревья, третьи прятались под машинами. Инстинкт самосохранения. Ничего не попишешь.

Но теперь теория Дружа о том, что кошки боятся собак (или, по крайней мере, предпочитают их сторониться) была разрушена в пух и прах. Разрушителем оказался большой кот тигрового окраса. Он появился на дорожке неожиданно, — не иначе материализовался из морозного воздуха — вздыбил шерсть, распушил хвост, выгнул спину дугой, начав стремительно приближаться к калитке. Причем приближался довольно неестественно — боком.

Друж удивился, потом растерялся, а когда кот подскочил вплотную и, зашипев, взмахнул лапой с острыми когтями — испугался.

Отскочив назад, Друж загавкал. Кот не отступает, выскочил из калитки, надвигается на овчарку, шипит, рычит. Уши плотно прижаты к голове, хвост резко дергается из стороны в сторону, огромные зеленые глазища не моргают. И все норовит подойти ближе к собаке, видимо, замышляет что-то нехорошее.

Друж лаял, отскакивая назад. Кот рычал, продвигаясь вперед.

— С цепи ты, что ли, сорвался? — спрашивал он усатого разбойника.

— Укуш-ш-шу! — шипел кот.

— За что?

— За просто так.

Надо уходить, вскричал внутренний голос. Но Друж не мог уйти, не узнав истинной причины столь агрессивного поведения обычного кота. Не может такого быть, чтобы кот нападал на собаку. Это противоестественно. А самое главное, совсем неинтеллигентно.

Вот Друж — вполне интеллигентная собака. К кошкам особой любви не питает, но при этом ни за какие коврижки не станет гонять их по двору. Поиграть с кошкой может, это всегда пожалуйста, но причинить зло…

Спасибо хозяину, в том его заслуга: именно Денис Евгеньевич привил уважение к другим животным.

Между тем кот приблизился к Дружу и прижался телом к земле. Сейчас прыгнет, успел подумать Друж, метнувшись к сугробу.

— Перестань, я не хочу с тобой конфликтовать. Приди в себя.

— Ненавижу я вас, собак! — издавал змеиное шипение кот.

Когда он вновь подошел к Дружу, тот оскалился. Если усатый-полосатый не понимает по-хорошему, придется разговаривать на его родном языке — языке агрессии.

Но кот был неробкого десятка. Рык овчарки, как и ее оскал не подействовали — кот продолжал наступать. Несколько мелких шажков вперед, рычание, шипение и… лапа с когтями наготове. И ведь знает котяра, по какому месту удар необходимо нанести, понимает, что собачий нос — наиболее уязвимая часть тела. Опытный кот! Наверняка за свою насыщенную событиями кошачью жизнь ему не раз приходилось вступать в жесточайшие схватки с собаками. Потому и чувствует себя сейчас победителем. Ну и нахальный! Нахальнее того лопоухого зайца, что мотал Дружу нервы на поле.

Скорее бы домой уехать, думал Друж, возвращаясь на участок к Денису Евгеньевичу. Дача разочаровала.

* * *

— По борщам она у меня мастерица, — сказал Иван, опрокинув вторую рюмку вишневки. — Что ты будешь делать! Я, считай, за борщ Тоньку и полюбил.

— Да ладно тебе ерунду городить, — отмахнулась Антонина Назаровна.

— Молчи! — прикрикнул Иван. — Как вчера было… что ты будешь делать… в общежитие я к ней пришел… она борщ предложила. Ну, думаю, сейчас плеснет в тарелку бурды постной… а как запах почувствовал, чуть с ума не сошел. В тот же вечер Тоньке предложение сделал. Помнишь, Тоньк?

— Я-то помню, ты вот наплел — не расплетешь. Борщом я тебя не в общежитии накормила, ты летом в деревню приезжал, с родителями моими знакомиться. Там и ел борщ. И предложение уже давно сделал.

— Ты все путаешь.

— Сиди, — усмехнулась Антонина Назаровна. — Денис, еще борща налить?

— Больше не осилю, — сказал Денис Евгеньевич, положив ладонь на живот. — Накормила, Назаровна, напоила. Спасибо.

— Чем она тебя поила, — хмыкнул Иван. — К вишневке не притронулся.

— За рулем нельзя!

— О-о! Глянь, а куда ты намылился?

— Домой хочу вернуться. Окно фанерой забил, до весны простоит. А больше вроде и дел нет.

— Скажешь тоже, — Иван взял из хлебницы кусок хлеба и кивнул на окно. — Делов здесь всегда в достатке. Ты спроси меня, сижу я без дела когда-нибудь? Только если на дворе ночь-полночь… что ты будешь делать. С утра как встанешь, так до вечера и возишься. Ты не улыбайся, у нас с тобой понятия разные. Не думай, врачей я уважаю, врачи и учителя всегда в почете, но вы все больше головой работаете, а я руками. Разница есть?