Если ты меня любишь - [9]

— Нет, дружок, сегодня нам ничего не светит, — еще раз повторил Рон. — В Министерство сегодня никто не полезет, да и пост наблюдения у нас неудачный.

— С этим не поспоришь, — кивнул Гарри. — Только ты, кажется, хотел выслушать мои соображения.

— Валяй, извини.

— Мне думается, что этой ночью в Министерство действительно никто не сунется, тут я согласен с тобой. Сам посуди, защита усилена на всех уровнях в несколько раз, введено чуть ли не чрезвычайное положение, палочки и личные амулеты проверяют и на входе, и на выходе. А ночью, кстати, устанавливают специальные приборы, как я понимаю, совместного производства местных магов и твоего отца. Так или иначе, я их видел, и они сильно смахивают на миниатюрные приборы ночного видения.

— А как именно их используют для охраны?

— Вот этого мне твой папа не сказал, да я и не ожидал. Правда, мне показалось странным, что они не в состоянии изобрести что‑нибудь сами, ну да ладно. Сразу вслед за этим мне пришла в голову мысль, что кражи вне Министерства куда более интересное занятие, потому что они непредсказуемы. Ты же сам видел карту. Я грешным делом попытался подсчитать, сколько именно объектов в Лондоне принадлежит нам. Вряд ли они там обозначены все, но все равно успело перевалить за сотню. И представь, что в любом из них могут под тем или иным видом храниться запрещенные артефакты. А уж если прибавить к этому частные дома…

— Так ты думаешь, что нас потому и поставили сюда, чтобы суметь хоть как‑то уследить за всеми сразу?

— Примерно так. Дом, за которым мы с тобой наблюдаем, не является частью здания Министерства, он вроде как примыкающий. Так что тут вполне может что‑нибудь этакое случиться, надо только быть начеку.

— Ушам своим не верю, Гарри. Неужели ты начинаешь входить во вкус?

Гарри помолчал несколько секунд, прежде чем ответить.

— Работа сыщика не по мне, я уже об этом говорил. Я, скорее, входил бы с удовольствием в группу преследования, задержания и обезвреживания, чем сидел бы и распутывал кражи, убийства и тому подобные вещи.

— Гермиона недавно сказала, что для этого как раз не нужны мозги, — хитро подмигнул Рон. — Мол, там работают просто сильные и ловкие ребята, типа ударная группа.

— Не согласен. Я просто боюсь погрязнуть в рутине и канцелярщине. Кстати, ловкость из ниоткуда тоже не берется, а умение грамотно выследить и обезвредить опасного преступника вообще оттачивается годами. Не скажу, чтобы мне еще требовались приключения в жизни, но без действия я точно зачахну.

— И я тоже. Ты не думай, что я согласен с Гермионой, иногда она все‑таки перебарщивает со своей тягой к постоянной тренировке интеллекта. Нам, в любом случае, лучше всего чувствуется вместе.

— Не все девушки в состоянии это понять, но Джинни вот куда спокойнее в этом плане, — улыбнулся Гарри. В его сознании уже возникла привлекательная картина их с Джинни грядущей встречи.

— Излишняя склонность к философствованию не пойдет ей на пользу, — угрюмо возразил Рон.

— Излишество ей не грозит.

— Как скажешь, мне порой кажется, что я совсем ее не знаю.

— Ты просто мало с ней общаешься. Ладно, по–моему, нам пора сосредоточиться, не всю же ночь трепаться.

— А я не против. Здесь невыносимо скучно.

— Рон, осталось потерпеть еще пару дней. Кстати, мы каждую ночь будем менять позицию наблюдения, так что не расстраивайся, сплошная скука всю операцию — это вряд ли.

— Хотелось бы, — Рон широко зевнул, и Гарри поскорее отвернулся, помня о степени заразительности этой привычки. Для Рона это была именно привычка, так он обычно выражал свою полную незаинтересованность в том или ином предприятии.

Они умолкли, и тишина вокруг них стала как будто отчетливее. Город был погружен в столь глубокий сон, что не слышалось ровным счетом ничего: ни скрипов, ни постукиваний, ни тихих велосипедных звоночков, ни шума автомобильных двигателей. Даже вечные обитатели ночных улиц — огромные помойные крысы, величиной с небольшую кошку, предпочитали этой ночью настороженное молчание. Гарри вслушивался в окружавшую его обстановку, сколько мог, и тревожился, что не мог уловить ничего подозрительного или, наоборот, успокаивающего. Обыкновенно в такие вот моменты все случалось слишком неожиданно и резко, чтобы на это можно было своевременно отреагировать. Он покосился на беспечного Рона, который откровенно скучал, прислонившись к стене, и с закрытыми глазами напевал какую‑то нудную песенку. Гарри еще раз окинул взглядом объект наблюдения, то есть дом напротив них, придирчиво вгляделся в черные окна, стараясь выявить что‑то постороннее, кроме длинных, словно живых теней. Ничего. Он уже почти разуверился относительно своего предчувствия, что здесь сегодня произойдет нечто неприятное, как послышался звон разбитого стекла с другой стороны дома.

«Черт возьми, тут же полно этих, как их, легавых! И они еще думают, что я их не вижу. Ловко замаскировались, ребята, ничего не скажешь. Блин, а что, если это ловушка? С другой стороны, на что я им сдался, чтобы выдавать меня Министерству? Или что‑то пошло не по плану, а меня не предупредили?» — Дрейко терялся в догадках. Придя на искомое место, он насчитал, по меньшей мере, три подозрительные точки наблюдения поблизости от нужного ему здания. Самое странное, что все эти наблюдатели вроде бы не интересовались «его» домом, они были рассредоточены по району возле небольшого особнячка, примыкающего к самому Министерству. То есть, для маглов это был просто старый дом в два этажа, построенный этак в семнадцатом веке, а под землей находилось уже само Министерство, и к нему был пристроен еще один, повыше, тоже, по–видимому, для чего‑то предназначенный. Дрейко обругал себя за то, что не удосужился выяснить, что это было за здание, а теперь он мог влипнуть в серьезную переделку. Впрочем, он держал волшебную полочку наготове, снабдив ее специальным заклинанием, и она не сигнализировала, что на нужный ему дом поставлена какая‑то особая защита. Дезиллюминационные Чары помогли ему успешно добраться до угла, там он снял рюкзак и, повозившись в нем, извлек оттуда нечто, напоминающее магловскую отвертку средних размеров. Этот инструмент был необходим ему для того, чтобы открыть первую дверь. Потом уже будет поздно отступать.