Если ты меня любишь - [26]

— Без тебя было бы намного лучше! — сказал ему Дрейко и свернул в небольшую рощицу. Желудок у него начинало скручивать от голода, что, естественно, не способствовало улучшению настроения. За плечами мешком висел зачарованный рюкзак, в котором покоились — по–другому не скажешь — артефакты, и Дрейко время от времени оглядывался, пытаясь зацепить рюкзак взглядом, словно тот мог внезапно атаковать его.

Тени постепенно удлинялись, день клонился к вечеру, а Дрейко все еще не мог решиться зайти в какой‑нибудь населенный пункт, чувствуя себя каким‑то особенным, отделенным от всех людей навеки. Краем сознания он понимал, что несет с собой огромную опасность для всех, кого встретит на своем пути, но чувство голода временами брало верх. Тогда он устремлялся к ближайшей деревушке и останавливался в пятидесяти метрах от нее, вдыхая запах пищи, который ему доносил теплый летний ветерок. «Насытившись» вдоволь, он продолжал путь в никуда, раз в два часа вливая в себя глоток Бальзама Бодрости.

Рощи и перелески сменялись один за другим, прохлада узких рек манила к себе, приглашая остаться хотя бы до вечера. Ласковые волны, чуть изломанные течением, успокаивающе плескались, когда молодой человек шел вдоль берега. Одну из таких речушек он все‑таки отважился переплыть и потом долго согревался на противоположном берегу, не рискуя применять магию, чтобы высушить одежду. Но, тем не менее, это помогло. Казалось, власть призрака ослабла уже настолько, что можно было в этот яркий день ничего больше не бояться и лечь вздремнуть, но это искушение пришлось не по вкусу артефактам. Где‑то в шесть вечера Дрейко попробовал устроиться на опушке леса на нагретом солнцем камне, но тут же вскочил и даже выхватил палочку. И лишь через несколько секунд сообразил, что никого на поляне больше не было: это шкатулка заставила его вынырнуть из дремы, причем довольно‑таки бесцеремонно. С тяжким вздохом он подхватил лямку рюкзака, убрал палочку и твердо решил, что, несмотря ни на какие опасения, непременно остановится поесть в первой же деревушке, которая ему встретится.

Этой деревушкой оказалось веселое поселение рядом с огромной водяной мельницей, возвышающейся над окрестными постройками подобно колесу обозрения. Разумеется, в деревне имелся не один трактир, в котором можно было неплохо перекусить. Единственная проблема заключалась в том, что это была что ни на есть магловская деревня и сикли с галеонами в ней явно не водились. Оставалось только применить Одурманивающее Заклинание, чтобы выдать галеон за соответствующую магловскую валюту. Подойдя к деревенским воротам, Дрейко выругался: определенно, преступник из него никакой, ну как можно было потратить все магловские деньги накануне таких неприятностей? Он осторожно проделал необходимую операцию с тремя галеонами, пугливо оглянулся и, неубедительно расправив плечи, шагнул в ворота.

Тамошние жители–маглы показались Дрейко чересчур дружелюбными, а уличные собаки — лукавыми. Как бы то ни было, он сделал над собой героическое усилие и, пройдя две или три кривых улочки, в которых теснились маленькие аккуратные домики, поднялся по лестнице к двери трактира «Белый дрозд». Название ему совершенно ни о чем не говорило, да он и не стал предаваться размышлениям о нем: запах жареного мяса погасил в нем всякие сомнения. Толкнув дубовую дверь, он оказался внутри.

Паб был обставлен в старинном стиле и изнутри выглядел куда меньше, чем снаружи. На небольшой деревянной сцене, восходящей, вероятно, к девятнадцатому веку, примостились унылые музыканты, которые тренькали грустный, тягучий мотив на всевозможных струнных инструментах и что‑то напевали не в такт. Дрейко быстро сопоставил это обстоятельство с весельем, царящим, на улице, и нахмурился. Однако бармен за стойкой весьма приветливо улыбнулся ему и призывно махнул рукой, очевидно, желая первым делом просветить нездешнего человека, что и почем.

— Что будете заказывать? — бодро осведомился он. — Конечно же, если вы еще плохо знаете наше меню, я могу Вам что‑нибудь порекомендовать.

— Мясо, — кратко отозвался Дрейко. — Еще можно пива, но не крепкого. Гарнир, свежий хлеб… Что на десерт?

— О, — оживился бармен, — не пожалеете. Новинка: домашнее суфле с фруктами и шоколадной крошкой. Очень рекомендую. Если вы не очень любите сладкое, можете заказать пирог с грибами и луком, еще есть шотландский яблочный, а если предпочитаете острую пищу…

— Шотландский яблочный, — пробормотал Дрейко, испытывая желание отвязаться от трактирщика поскорей. Именно в этот момент его посетило неприятное ощущение, что все в этом трактире прекрасно знают, кто он такой, и просто притворяются.

Сверкнув еще раз своей добродушной улыбкой, бармен подозвал официанта, перечислил ему все, что было заказано, и тот мгновенно испарился. Дрейко одобрительным кивком оценил его скорость и расположился за стойкой поудобнее, стараясь стряхнуть свои подозрения, которые при ближайшем рассмотрении показались ему глупыми. Пиво подоспело очень вовремя: он с наслаждением глотнул прохладной влаги цвета желтого янтаря и бросил взгляд на бармена.