Если судьба выбирает нас - [22]
Жара, пылища, мошкара…
Все тридцать три удовольствия.
На ходу внимательно осматриваюсь по сторонам — признаки серьезного наступления налицо. Прифронтовая полоса буквально забита частями Русской армии — видны позиции тяжелой артиллерии. То и дело мимо нас проскакивают кавалерийские разъезды, мелькают посыльные, связисты.
Сквозь грохот сапог, скрип телег и сопровождающую повседневную жизнь русского человека матерщину мне послышался странный тарахтящий звук — подвывая мотором, навстречу колонне катил мотоцикл. На вид — гибрид горного велосипеда с машинкой для стрижки газонов. На узком длинном седле, крепко вцепившись в руль руками в громадных кожаных крагах, восседал пропыленный самокатчик. На голове кепка козырьком назад и очки-консервы.
У меня перед армией "Ява" была — летал на ней как сумасшедший, а к этому агрегату я б и близко не подошел. Экзотика, блин…
— Вашбродь! — от головы колонны мелко рысил нам на встречу Лиходеев.
— Ну, что там случилось?
— Господин поручик отослал проверить — не растянулись ли.
— Не растянулись, вроде. — Я окинул взглядом шагающий строй. — Четве-е-ертый взвод, шире шаг!!! О! А это еще кто такие?
По обочине дороги нам на встречу разрозненными группами движутся какие-то пехотинцы. Хмурые, серые, небритые и замызганные в худом заношенном обмундировании.
— Это, вашбродь — линейная пехота. Та, что тут фронт держала да в траншеях всю зиму просидела. Отводят, видать — на переформирование. — Фельдфебель недобро зыркнул на плетущихся оборванцев. — Эвона, так и рыщут глазенками-то, ироды. Как бы Филька там, в обозе, чего не проворонил!
— Чего это ты их так?
— Да ведь линейные — это ж первейшие воры. Глазом моргнуть не успеешь — непременно чего-нибудь сволокут: кусок сахару, котелок, походную кухню, заводную лошадь, пушку… Да хоть самого Амператора Германского упрут и в борщ сунут. Такие социяль-дымокрады, что ой-ой-ой…
Да-а-а…
Век живи — век учись!
Плотной группой мы — офицеры 3-го батальона в сопровождении ординарцев, идем проводить рекогносцировку.
Пройдя насквозь обгорелые, но уже начавшие заново зеленеть, останки небольшого леса выходим на открытое место.
Километра за два до линии фронта начинается жуткий постапокалиптический пейзаж. Та самая "лунная поверхность", о которой я прежде только читал. Ни кочки, ни холмика, ни деревца, ни кустика…
Воронки, воронки, воронки…
Развороченная земля, практически без травы, вся изрезана траншеями, ходами сообщений, капонирами, блиндажами, пулеметными гнездами.
Сразу же втягиваемся в бесконечные извилистые переходы полного профиля, тянущиеся эмпирическим зигзагом до самой первой линии окопов.
Сопровождает нас усталый и апатичный подпоручик из "аборигенов", державшего оборону на данном участке — 6-го Финляндского полка. На бледном лице офицера ярко выделяются болезненно красные глаза в темных полукружиях от недосыпа и напряжения.
В ходах сообщения то и дело натыкаемся на "бледные тени", наподобие тех, что встретились нам на дороге. Солдаты в грязном заношенном обмундировании — худющие, угрюмые и молчаливые, занимаются своими повседневными делами: кто-то спит, кто-то ковыряет ложкой в котелке, кто-то возится с оружием. При нашем появлении они равнодушно козыряют и уступают дорогу.
Однако во всем виден порядок — окопы и переходы укреплены плетнем или досками, а дно устелено кругляком и горбылем.
Минуем минометную позицию — квадратную площадку с капониром. Тут установлена пара вполне даже современных минометов солидного калибра, сделанных по схеме "мнимого треугольника".
— "Система Стокса" путиловского завода, сообщает сопровождающий нас офицер, видя мой заинтересованный взгляд.
— А какой калибр?
— Четыре дюйма!
Неплохо! Нечто среднее между полковым и батальонным минометом. И конструкция вполне прогрессивная.
Я в музее, в Питере, видел всякие чудесатые приспособления времен Первой Мировой — там такие экземпляры есть, что мама не горюй…
Продолжаем путь.
Время от времени слышны одиночные разрывы снарядов — это ведет беспокоящий огонь немецкая полевая артиллерия. Изредка прилетают гостинцы калибром покрупнее, подозреваю дюймов эдак около шести.
Пройдя через этот лабиринт, оказываемся у мощно укрепленного блиндажа — крыша в пять накатов, и более метра земли сверху. Это — ротный командный пункт.
По очереди заходим внутрь в узкое помещение с бревенчатыми стенами и низким потолком. У самого входа за ширмой расположился связист со своими телефонами. Он что-то старательно записывает, высунув кончик языка и прижимая трубку к уху плечом.
Посередине заваленный картами стол. Нас встречают два офицера — командир батальона капитан Патрикеев и адъютант подпоручик Роотс.
Короткий деловой разговор, обмен мнениями.
Офицеры нависают над картой немецких огневых точек, составленной финляндцами — слушают комментарии, задают вопросы.
А на меня напал какой-то ступор.
Стою… Молчу… Слушаю…
И понимаю, что ничего не понимаю. Просто не воспринимаю. Сознание почему-то отказывается фиксировать информацию.
Внутренне напрягаясь, заставляю себя вслушиваться. С большим трудом начинаю вникать — говорят о возможном немецком противодействии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Для того, кто живет в насквозь техногенном мире, писать стихи – плохая идея. Именно эта способность приводит к тому, что студент-математик Кир оказывается во враждебном мире магов-гуманитариев, где любая техника не просто ломается, а вообще не приживается. Похищения, путешествия между мирами, череда загадочных событий и даже убийств – со всем этим Киру предстоит разбираться самому. А еще хорошо бы понять, кому из нового окружения можно доверять, а кто только и ждет его ошибки.
Герой фантастической повести «Четыре дня с Ильей Муромцем», мальчик из XXI века, попадает в прошлое, во времена Ильи Муромца. Для детей среднего школьного возраста.
Фанфик по Евангелиону. ГГ попаданец в Синдзи Икари.Часть 1.Произведение является третьим из серии «Командировок Князя Тьмы».
Мир, где Герой и Король Демонов ведут бесконечную схватку друг с другом. Могущественная магия, использованная ими, пробила границу миров и взорвалась в одном из классов школы. Ученики, которые угодили под этот взрыв, были возрождены в другом мире. Главная героиня, у которой была самая плохая репутация в школе, переродилась в паука. Тем не менее, она сумела быстро смириться со своим новым положением. Это история о той, кто, став пауком, делает все возможное для того, чтобы выжить.
Чистилище. Место в которое попадают человеческие души, чтобы очиститься от грехов совершенных при жизни. Именно такой смысл вкладывают люди в это слово.Но как все есть на самом деле? Главный герой скоро это узнает. сможет ли он выжить в этом мире и найти в нем себя, сможет ли перебороть свои страхи и низменные желания? Поживем, увидим.
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…