Если спросишь, где я - [13]

— Гляди, какая задница, поверить не могу.

Второй засмеялся:

— Я и получше видал.

— Вот и я о том же, — сказал первый, — но некоторым нравится, когда есть за что подержаться.

— Мне — нет, — ответил второй.

— И мне нет, — сказал первый, — я это и имел в виду.

Дорин поставила перед Эрлом тарелку с сэндвичем. Вокруг сэндвича были разложены картофель фри, листья салата и маринованные огурчики.

— Что-нибудь еще? — спросила она. — Стакан молока?

Он ничего не ответил. Только помотал головой.

— Давай еще кофе налью.

Она вернулась с кофейником и налила кофе Эрлу и двум мужчинам в костюмах. Потом взяла вазочку и, повернувшись спиной к залу, стала накладывать в нее мороженое. Она черпачком доставала мороженое из контейнера и клала в вазочку. Белая юбка задралась, так что стали видны резинки от пояса — розовые, и ляжки какого-то землистого цвета, дряблые и слегка волосатые. А по ляжкам извивались вены, сплетавшиеся причудливой паутиной.

Те двое, сидевшие рядом с Эрлом, переглянулись. Один из них даже приподнял брови. Второй же продолжал наблюдать за Дорин из-за своей кофейной чашки, пока она поливала мороженое шоколадным сиропом. Когда она начала трясти жестянку со взбитыми сливками, Эрл встал, отодвинул тарелку и направился к двери. Он слышал, как она позвала его, но не обернулся.

Он заглянул к детям, потом пошел в спальню, разделся. Забравшись под одеяло, закрыл глаза и стал думать. От стыда сначала запылали щеки, потом стало горячо в животе, потом его даже передернуло. Он открыл глаза помотал головой, сминая подушку. Затем повернулся набок и уснул.

Утром, когда Дорин отправила детей в школу, она зашла в спальню — раздвинуть шторы. Эрл уже не спал.

— Посмотри на себя в зеркало, — сказал он ей.

— Зачем? — удивилась она. — О чем это ты?

— Просто посмотри на себя в зеркало.

— И чего я там не видела? — Но все равно подошла к зеркалу на комоде, посмотрелась и убрала волосы с плеч.

— Ну и? — спросил Эрл.

— Что «ну и»?

— Мне неприятно об этом говорить, — сказал он, — но тебе стоит подумать о том, чтобы сесть на диету. Я серьезно. Думаю, ты набрала несколько лишних фунтов. Только не злись, ладно?

— Ты это к чему? — спросила она.

— Я сказал то, что сказал. Думаю, не помешает сбросить несколько фунтов. Всего несколько.

— Ты раньше такого не говорил, — она задрала ночную рубашку и повернулась боком, чтобы посмотреть на свой живот.

— Раньше мне казалось, что это не имеет значения, — пояснил он, тщательно подбирая слова.

По-прежнему придерживая подол рубашки, Дорин повернулась к зеркалу спиной и начала осматривать себя через плечо. Прихватила пальцами ягодицу, потом отпустила ее.

Эрл закрыл глаза.

— Ладно, все это чушь, — сказал он.

— Да, неплохо бы немного похудеть. Но это так трудно, — вздохнула она.

— Ну да, будет непросто. Но я тебе помогу.

— Может быть, ты и прав. — Она опустила рубашку, потом посмотрела на него, а после вообще ее сняла.

Они говорили о диетах: белковых, овощных — когда сидят на одних овощах, даже о грейпфрутовых диетах. Прикинув, решили, что им не по карману столько мяса, сколько предписано при белковой диете. Дорин сказала, что идея с овощной диетой ей тоже не очень, а так как грейпфрутовый сок ей вообще не нравится, и третий вариант ей не подходил.

— Ладно, не бери в голову, — сказал Эрл.

— Нет, ты ведь прав. Я что-нибудь придумаю.

— Может, попробовать зарядку? — предложил он.

— Мне и на работе зарядки хватает, — ответила Дорин.

— Тогда просто перестань есть. Ну, хотя бы денька два.

— Хорошо. Я попробую. Денька два можно. Ты меня убедил.

— Заметано.

Эрл проверил баланс на их семейном счету, потом поехал в комиссионный магазин и купил напольные весы. Продавщица показала, как ими пользоваться.

Приехав, домой, он велел Дорин снять с себя все и встать на весы. Увидев выступающие на ляжках вены, нахмурился и провел по одной из них пальцем.

— Ты что делаешь? — спросила она.

— Ничего.

Он посмотрел на весы и записал ее вес на листке бумаги.

— Ладно, — сказал Эрл, — вот таким путем.

На следующий день Эрл уехал на собеседование в одну фирму, его долго не было дома. Работодатель, крупный такой мужчина, прихрамывая, показывал Эрлу товар на складе — водопроводные трубы, спросил, как насчет командировок.

— Это пожалуйста, — ответил Эрл.

Мужчина одобрительно кивнул.

Эрл в ответ улыбнулся.

Он услышал ор телевизора еще на пороге. Дети были в гостиной, — когда он шел мимо них, они даже не повернули головы. На кухне Дорин, уже одетая на работу, уплетала яичницу с ветчиной, набив полный рот.

— Ты что делаешь?

Она продолжала жевать. Потом все выплюнула в салфетку.

— Я ничего не могла с собой поделать.

— Дура! — рявкнул Эрл. — Давай-давай, жри!

Он пошел в спальню, закрыл дверь и лег на кровать. Телевизор было слышно и здесь. Эрл заложил руки за голову и уставился в потолок.

Она вошла в комнату.

— Я еще раз попробую, хорошо?

— Попробуй, — буркнул Эрл.

Через два дня утром она позвала его в ванную и показала на весы:

— Смотри!

Он посмотрел, потом достал бумажку и снова посмотрел. Дорин улыбалась.

— Три четверти фунта, — сказала она.

— Это уже что-то, — ответил Эрл и погладил ее бедро.

Эрл все время просматривал объявления о работе. И на биржу труда тоже ездил. Каждые три-четыре дня он мотался на собеседования, а по вечерам подсчитывал ее чаевые. Он разглаживал ладонью на столе долларовые банкноты, отдельными стопочками раскладывал пяти-, десяти- и двадцатипятицентовые монеты — по доллару. Каждое утро он заставлял ее взвешиваться.