Если о нас узнают - [112]
Похоже, что это имя не заинтересовало никого, кроме моей мамы. Ее одобрительный возглас говорит мне о многом. Мама все еще держит ухо востро, когда дело касается индустрии развлечений.
До сих пор нашими юристами были люди из Chorus. Джефф рекомендовал их, когда мы подписывали с ним контракт, и все, кого бы мы ни спросили в лагере, отвечали, что это нормально. Делиться адвокатами плохо только во время конфликтов.
Например, если одна сторона подает в суд на другую.
– Нам есть на что опираться? – спрашивает миссис Фэн, обхватив свой стакан обеими руками.
– Иск о клевете – полная чушь, – говорит мама. – Рубен не сказал ни одного неправдивого слова на сцене.
– О, я верю, – говорит Лора, присев обратно в кресло и поставив вторую бутылку вина на кофейный столик. – Зак много рассказывал мне с тех пор, как вернулся. На самом деле мне кажется, что их часто удерживали в отелях против воли. Это похищение? Мне кажется, что да.
Мама и миссис Брекстон делают одинаковые движения руками «в смысле?».
Лора делает выразительный глоток вина.
– По-моему, это незаконно.
– Я бы хотела, чтобы Джейн проверила положения о нравственности в оригинальном контракте, – продолжает миссис Брекстон. – Я посмотрела его вчера вечером, и там есть несколько дополнительных строк, касающихся высказываний против руководства или раскрытия инсайдерской информации. Я точно знаю, что этих строк нет в типовых контрактах Джеффа. Я хочу знать, что именно это значит.
– И всегда есть обделенная сторона, – говорит мама.
Какое счастье, что эта сторона – я.
– А как насчет их обязанности защищать членов группы? – спрашивает мистер Фэн. – Мой сын чуть не погиб из-за их некомпетентности.
– Они просто скажут, что не знали, – вклиниваюсь я. – Они всегда делали вид, что ничего не замечают. У них есть правдоподобные отмазки.
Миссис Брекстон ухмыляется. Она выглядит очень довольной собой.
– Ну, мы можем кое-что написать. Когда Джон вернулся домой из турне, мы с ним поговорили, и он поделился со мной некоторыми… опасениями по поводу того, каким образом были решены некоторые вопросы. Я взяла на себя ответственность просмотреть электронные письма Джеффа и переслала несколько из них себе, чтобы у меня были копии.
– Мама, – говорит Джон, улыбка расплывается по его лицу.
Она хихикает.
– Что? Это и моя компания, Джон. Содержание некоторых из этих писем было весьма познавательным. Например, парикмахер и визажист мальчиков выразили серьезную обеспокоенность по поводу самочувствия Энджела задолго до Будапешта, и, насколько я могу судить, ни одна из процедур, которая должна проводиться в таких ситуациях, не была соблюдена. Я нашла старые электронные письма, касающиеся сексуальной ориентации Рубена, и, к сожалению, могу сказать, что бо́льшая часть из них решительно пересекает многочисленные правовые границы. Особенно это касается их с Заком отношений.
– Мы засудим их в ответ за все, что они сделали, – шипит Лора. – Я заставлю его пожалеть, что он не… – затем она ловит себя на слове. – Извини, Шантель. Это странно.
Миссис Брекстон смеется.
– О, это странно. Но не между теми, кто сидит в этой комнате, обещаю вам.
Хуже всего то, что странности – это только начало. Даже если нам удастся выиграть иск, который готовит Chorus, это чудесным образом не освободит нас от контракта. Если эта Джейн Санчес так хороша, как говорит миссис Брекстон, она сможет помочь, но я не рассчитываю на это. Пока действует контракт, Chorus – наша команда менеджеров на протяжении следующих двух альбомов. И пока они будут нашим руководством, то будут делать все возможное, чтобы превратить нашу жизнь в ад, за исключением разрушения карьеры. Но и эта преграда будет существовать лишь потому, что наша прибыль – это их прибыль.
Технически мы могли бы найти других менеджеров, если бы Chorus по-прежнему получал свои оговоренные контрактом проценты. Но в этой ситуации мы либо не платили бы новой команде ни копейки, либо отчисляли их честный процент. Плюс мы должны платить Chorus. На нас четверых денег бы осталось ничтожно мало, можно сказать, что мы работали бы бесплатно. Ни одна компания в здравом уме не стала бы работать на нас бесплатно. Может быть, если нам повезет, они бы согласились на один альбом, но точно не на два.
– Я должна спросить, – говорит мама. – Chorus Management – это ваша компания…
Вопрос звучит как утверждение. Миссис Брекстон не кажется удивленной, услышав его.
– Позвольте мне прояснить две вещи. Во-первых, я потрясена тем, через что прошли наши мальчики. Я в шоке. Если бы я узнала об этом раньше, можете быть уверены, я бы пресекла это на корню. Сейчас я могу лишь искренне перед вами извиниться.
– Это не твоя вина, мама, – шепчет Джон, но она машет на него руками.
– Во-вторых, – продолжает она, – компания – это компания, а деньги – это просто деньги. У нас с Джеффом было очень четкое понимание, когда дело касалось Джона и его сотрудничества с лейблом. Его обязанности как отца должны были превалировать над работой. Всегда. И точка. Я ни на секунду не задумывалась, что он нарушит эти границы, и, полагаю, именно поэтому мне потребовалось так много времени, чтобы понять, что на самом деле происходит. Но он это сделал. Моя семья превыше всего, и Джефф узнает, что случается, когда ты нарушаешь семейные границы.
