Если что-то случится - [5]

Не дожидаясь ответа, я нажал на рычаг. И сразу набрал второй номер. Там не играла музыка. Трубку сняли с невнятным «алло».

- Карен Саарян кое-что для вас приготовил, - сказал я. - Вы еще заинтересованы?

- Да, - сухо ответил ничем не примечательный голос. - С кем имею честь?

- После одиннадцати вечера из клуба «Вечная тьма» выйдет человек по фамилии Смиряга. Можете попросить у него то, что вы ищете.

- Вы меня с кем-то путаете, - поскучнел собеседник.

- Значит, файл «Фотогорение» возвращается домой. Несколько секунд в трубке был слышен только шорох статики.

- Что хотите за информацию?

- Если все получится, тогда и обсудим, - сказал я.

- Разумно.

Я повесил трубку и быстро ушел от автомата, то и дело оглядываясь. Паранойе только дай волю!

Турбюро, где работал Миха Никольский, занимало целый этаж в офисном здании на Покровке. К Механику я приезжал по два-три раза в месяц. Здесь ничего не изменилось - в меру бестолковые, но предупредительные девчонки-менеджеры опять попытались отправить меня за рубеж. Или у меня внешность такая незапоминаю-щаяся?

Механик вышел из недр офиса и увел меня за собой. Он отпустил длинные волосы и вид имел слегка потусторонний. В расстегнутом вороте побрякивали висящие на тонкой цепочке крестик, полумесяц, звезда Давида и какая-то тантрическая штучка.

- Потрясающая новость! - сразу решил поделиться он. - Только, чур, не смеяться! Ты слышал, что старообрядцы вообще отказались от искусственного освещения?

- Это от какого - от искусственного? - не понял я. - От ламп дневного света, что ли?

- От любого рукотворного, - наставительно сказал Механик. - Свет - от Бога, и не нам за Божьи дела браться! Они молятся, и у них светло!

Я постарался не смеяться, потому что пообещал. Тут его позвали к телефону.

Молчаливый сын Механика, которого тот частенько забирал с продленки к себе на работу, сидел за столом у окна и никак не реагировал на нашу болтовню. Вытянув губы трубочкой, он склонился над альбомом, куда перерисовывал с календаря турецкий отель. Го-родушки из кубиков выглядели вполне законченными, и мальчишка уже взялся за небо. Выбрал из большого набора коротенький серый карандаш, оставил в углу свободный кружок солнца, и начал не слишком умело заштриховывать все вокруг.

- Давай покажу, как…

Механёнок охотно отдал карандаш мне.

- Смотри, закрашиваем равномерно все небо…

- А солнце? - возмутился мальчишка.

- Не спеши! - я закончил и взял ластик. - А теперь - вот так, только слегка, не нажимая…

В относительно ровном сером небе появилась круглая светлая проплешина.

- Ух ты! - детскому восторгу не было предела. - Как настоящее!

Вернулся Механик, озабоченно глядя на часы.

- Извини, - сказал я. - Давай… и я побегу.

- А подождать можешь? - спросил он, думая о чем-то своем. - Или лучше - пойдем со мной. А то уже без одной минуты!

Он завел меня в пустой кабинет, задернул шторы, не включив света, и достал из шкафа молельный коврик. Что-то новое.

- Сейчас ты увидишь простой, но веский довод, - заявил Механик.

- В пользу чего? - спросил я, но он не ответил.

Механик ослабил узел галстука, расстегнул пиджак и опустился на колени, повернувшись лицом к окну.

- Дева Мария, несущая нам благость и успокоение! Иисус, сын ее, принявший наши грехи! Аллах, великий и всемогущий! Изида и Один, Ра и Кетцалькоатль! Не оставьте нас во тьме, детей ваших грешных!

Я понял, что для закупки реактивов и фотобумаги мне пора подбирать другого дилера.

Механик не прерывал своей страстной молитвы. Он плотно прошелся по греческому и северному пантеону, надолго застрял в Индии, поблуждал в Латинской Америке, и все это представление выглядело бы не только смешным, но и противным, если бы Механик не начал светиться. С каждым новым словом, с каждым искренним обращением темная комната становилась чуточку светлее. Он просил за себя и близких, за друзей и врагов, за страну и мир. Яхве и Иштар, Перун и Инти внимали его призыву. Свет струился из его рук, лепестками разлетался по комнате, отбрасывая случайные блики, меняя цвет от розового и золотого до голубого и фиолетового.

Я жил, не задумываясь, почему любые храмы чуть светлее остальных зданий. Почему заряженные амулеты - «светики», которые в киосках можно было взять на сдачу с пива, - могли на несколько минут осветить небольшое пространство вокруг себя. Почему во всех крупных фирмах обязательно присутствовал мелкий служка какой угодно конфессии, проводя время в молитвах и поддерживая «субъективный фактор». Всё это мне казалось естественным, я не помнил другого.

И, наверное, не так важно было, к кому обращался Механик, коли его искренность притягивала свет.

Когда он замолчал, комната приняла обычный вид. Механик поднялся, свернул коврик и открыл дверь в коридор. Мы вернулись к его рабочему месту. Первое, что бросилось в глаза, это сияющие экраны мониторов. Я любил яркие цвета, которых так не хватало в обычной жизни под вечно серым небом.

Никто из коллег Механика не выказывал удивления - видимо, к подобным экзерсисам все уже привыкли.

- Держи!

Он достал из стола непрозрачный пакет. Внутри зашуршали мешочки дорогущего проявителя.

- Слушай, Мих! - после увиденного мой вопрос казался неуместным, но я не мог не задать его. - Ходят слухи, скоро появятся новые биолампы, с постоянной светимостью и долговечные. Какой-то принцип, обратный фотосинтезу. Что скажешь, это реально?