- Вот именно, свободой!
- Когда немцы напали на Францию, сто восемьдесят тысяч кадровых военных сдались в плен. Для них личная свобода была важней, чем независимость родины. Одним словом, - свобода, равенство, братство. И хоть трава не расти...
Расстались они чуть ли не врагами...
Всем, кто успел повоевать в той войне, уже за семьдесят. Моему старшему брату, погибшему в сорок третьем при форсировании Днепра, сейчас было бы семьдесят пять. Он мог бы быть дедушкой. У меня хранятся его бодрые фронтовые письма к матери в блокадный Ленинград. Он не хотел погибать, он хотел победить. Дух бессмертен, и его хотенье я ощущаю и сейчас, в смутное для России время. Я уже втрое перерос брата по возрасту, но он остался моим старшим восемнадцатилетним братом - вихрастый паренек, не ставший дедушкой...
Газета "Литературный курьер"
No 5 (10), май 2000 года