Если бы наши тела могли говорить - [16]

«Мы объединяем прецизионные настольные эксперименты, численные методы и теоретический анализ для изучения равновесных форм, задаваемых связанными эффектами упругости, естественной кривизны, нелинейной геометрии и гравитации. Фазовая диаграмма построена в условиях контрольных параметров системы, а именно безразмерной кривизны и веса, где мы идентифицируем три различные области: плоскостные изгибы, локализованные спирали и глобальные спирали. Мы анализируем устойчивость плоскостных конфигураций и описываем локализацию спиральных паттернов для длинных стержней вблизи их свободного конца. Наблюдаемые формы и связанные с ними границы фаз затем рационализируются на основе базовых физических компонентов»{23}.

От одного прочтения этого абзаца мои волосы закрутились! (Иногда подобная шутка способна рассмешить и отвлечь собеседника, позволив вам сменить тему, чтобы не пришлось признаваться в собственном невежестве.)

Я связался с Педро Райсом, доцентом, ведущим научным сотрудником Массачусетского технологического института, чтобы узнать, не может ли он объяснить мне процесс образования кудрей более понятными словами. Вряд ли, сказал он. Но посоветовал обратиться к другому эксперту, Базилю Одоли из Института д’Аламбера в Париже. Тот, в свою очередь, направил меня к еще более авторитетному специалисту – Мануэлю Гамез-Гарсия, который изучал электрохимию в Токийском технологическом институте, а после получил докторскую степень по инженерной физике в Монреальском университете. Последние восемнадцать лет своей жизни он полностью посвятил изучению человеческих волос, работая в компании под названием Ashland, которая разрабатывает продукцию для Procter & Gamble, Unilever и L’Oréal. (Подобные исследования как раз и ведутся по заказу таких компаний, иначе кто бы стал этим заниматься?)

Гамез-Гарсия подробно объяснил мне то, что он только что представил на последней TRI International Conference on Hair Science (Международной конференции по науке о волосах). (Да, мир гораздо многообразней, чем мы думаем.) Когда количество информации стало зашкаливать, он попытался изложить все попроще, в письменной форме. В итоге я получил от него по электронной почте письмо, в котором перечисляется восемнадцать пунктов, описывающих анатомию волоса.

Почему волос так ведет себя, становится понятно после изучения его структуры. Активные органы, фолликулы, постоянно укладывают нитевидные микрофиламенты из кератинов друг на друга. Вместе эти микроволокна образуют волокно волоса.{24} Каждый микрофиламент сам по себе – тончайший, но вместе они создают крепкие волосы, способные противостоять внешнему механическому воздействию окружающей среды. Вот почему, когда дует ветер, ваши волосы не ломаются. (Если ломаются, срочно обратитесь за помощью.)

Базовое строение всех типов волос одинаковое. По-разному они выглядят в зависимости от того, как устроены их внутренние белковые нити – филаменты. Для их упорядочивания фолликулы используют два основных типа клеток. Филаменты в паракортикальных клетках ориентированы случайным образом: одни из них параллельны основной оси волоса, а другие находятся под углом. В ортокортикальных клетках все нити расположены под углом. Прямые волосы состоят в основном из паракортикальных клеток, а кудрявые (в зависимости от степени их извилистости) примерно наполовину из ортокортикальных.

Изменить расположение филаментных нитей невозможно. Даже если вы вытянете волос, выпрямив его с помощью утюжка или прижав к подушке во время сна, микрофиламенты в итоге упорно восстановят завиток. В природе мало прямых линий.

Но людей это не останавливает. Гамез-Гарсия построил на кудрях целую карьеру. Пятнадцать лет назад он занимался удовлетворением спроса на кудри и перманентную химическую завивку. «Но теперь она вышла из моды, – говорит Мануэль. – Сегодня людям почему-то нужны прямые волосы. А выпрямить кудрявые волосы намного сложнее, чем завить прямые».

Сегодняшний спрос на «натуральный» продукт, выпрямляющий волосы, – настоящий Святой Грааль для Гамез-Гарсия и его конкурентов в области исследования и разработки продуктов для волос. Какое-то время для этой цели использовался формальдегид, но возникли опасения по поводу его безопасности. Компаниям, на которые работает Мануэль, пришлось пообещать потребителю продукт, лишенный «агрессивных химических компонентов».

По сути, они хотят изобрести естественный способ борьбы с многообразием природы.

Растут ли волосы быстрее от бритья и стрижки?

Идея о том, чтобы потерпеть поражение и вернуться с новыми силами, вдохновляет, но не имеет отношения к волосам. Если человек в молодом возрасте ломает кость, она действительно срастается таким образом, что в этом месте становится крепче, чем была до перелома. Если разрушить мышечные волокна, то, вырастая заново, они тоже становятся прочнее. Мы можем вообразить себе, что волосяные фолликулы отреагируют на стрижку ростом копны великолепных густых волос – маленьких смельчаков не задушишь, не убьешь! Но все не так. Как и большинство частей тела, поврежденные или как-то измененные волосяные фолликулы не делаются сильнее. Наоборот, они слабеют и при повторных повреждениях становятся более уязвимыми. Удаление воском, бритье да и просто туго затянутый конский хвост с большей вероятностью повредят фолликулы, чем укрепят их