Если бы Лист вел дневник - [29]
Со временем, видимо, герцог Карл Александр осознал, как много потерял Веймар в связи с отъездом Листа. Он и его супруга были бы рады вновь видеть маэстро в своей резиденции. Поэтому они послали ему приглашение, настойчиво прося вернуться в Веймар. На возражение Листа, что у него нет больше в Веймаре своей квартиры, ему было обещано новое жилище, в ответ на что Лист решился вновь, как и прежде, проводить несколько месяцев в году в Веймаре.
Намек на это событие мы находим в его письме к Бренделю:
«B будущем году, возможно, произойдет довольно значительное изменение в моей жизни, которое вновь приблизит меня к Германии. Как сложится эта последняя глава моей жизни, я не могу пока еще предугадать».
Июль. Лист, в сопровождении своего учителя по теологии и друга, дона Антонио Солфанелли, предпринимает паломническую поездку. Они посещают Мадонну делла Стелла, Ассизи, Лорето, Гротта Маре и проводят дни в серьезных беседах и чтении молитвенника.
Осень. По возвращении в Рим Лист сочиняет реквием для мужского хора и органа – трогательное воспоминание о его «дорогих умерших»: отце, матери, Даниеле и Бландине.
Подобные же настроения лежат в основе созданного в тот период «Торжественного погребения Тассо».
Однажды один из друзей пригласил Листа полюбоваться закатом солнца на Яникулусе в Сант Онофрио, откуда некогда был вывезен прах Тассо для посмертного прославления великого поэта. Захваченный настроением местности, Лист в ту же ночь снова решил проехать по той же самой дороге, по которой торжественно везли прах Тассо.
«Я рисовал в своем воображении, что я тот Тассо, который некогда лежал в гробу, и я старался представить себе те чувства, которые он мог бы переживать, если бы осознавал происходящее».
«Я пережил печальную поэзию этой дороги в надежде, что когда-нибудь поэт или художник, не получивший признания при жизни, будет избавлен от убийственной иронии тщеславного прославления после смерти. Мир усопшим!»
Как всегда во время его пребывания в Риме, он ежедневно навещал княгиню Каролину, поселившуюся на улице дель Бабуино. Ее жизнь, протекавшая в окружении образов святых и священных реликвий, становилась все более странной. В Ватикане находили, что она влияет на Листа не совсем благоприятно.
В семейном споре своей дочери Лист решительно встал на сторону Бюлова и прекратил все личные отношения с Ко-зимой и Вагнером.
30 декабря. Великий американский поэт Лонгфелло через своего соотечественника художника Гили познакомился с Листом. Оба американца вечером посетили композитора в монастыре Санта Франческа Романа.
Гили следующим образом описывает этот визит:
«… Мы вместе подъехали к старинному монастырю и позвонили у входа, ведшего в жилище Листа. В передней было довольно темно… Слуг не было видно. Аббат сам вышел в переднюю, чтобы приветствовать нас, высоко в руке держа лампу, освещавшую ему дорогу.
Его характерная голова, с длинными белоснежными волосами, резко обозначенные черты лица, высокая стройная фигура, закутанная в одежду священника, – все это создавало столь выразительную картину, что мистер Лонгфелло шепнул мне: „Мистер Гили, Вы должны написать его для меня!"»
Они приятно провели время, и гости были очарованы Листом. Лист нанес поэту ответный визит, на квартире Гили, и на следующий день пригласил их обоих к себе.
5 января. Лонгфелло, вместе с сестрой Анной Л. Пирс и дочерью Алисой, а также Гили со своей дочерью Эдит посетили Листа. Миссис Пирс заметила, что рояль Листа был покрыт толстым слоем пыли. Композитор ответил ей: иногда он по два месяца не подходит к инструменту.
Потом он открыл рояль и сыграл гостям. У миссис Пирс его игра создала такое впечатление, словно клавиш касались руки не человека, а какого-то неземного существа.
Лист, которому Лонгфелло весьма импонировал, представил его и его сестру княгине. Обе дамы подружились. На прощанье княгиня подарила миссис Пирс римскую камею. Гили преподнес поэту Лонгфелло портрет Листа с горящим светильником в руке.
Веймар – Пешт – Рим (1869–1880)
12 января. Лист исполнил свое обещание и приехал в Веймар. Ему оборудовали квартиру на первом этаже главного здания придворного садоводства.
За время отсутствия Листа в Веймаре произошло немало перемен. Эра Дингельштедта кончилась. Листу был оказан сердечный прием, а различными знаками внимания старались загладить горькие воспоминания.
20 января. Не прошло и недели после его приезда, как Лист уже играл на придворном концерте.
20 марта. Лист едет в Вену, чтобы присутствовать на исполнении «Легенды о св. Елизавете». Там он гостит у своего дяди Эдуарда Листа, в Шоттенгофе.
4 апреля. Первое исполнение «Легенды о св. Елизавете» под управлением Иоганна Гербека.
Успех был так велик, что
11 апреля концерт пришлось повторить. В эти дни Лист познакомился с молодым графом Альбертом Аппоньи.
25 апреля. Лист едет из Вены в Пешт. Здесь он был приглашен на придворный вечер, где после ужина, по желанию королевы Елизаветы, сыграл в тронном зале дворца несколько пьес.
4 мая. Лист возвращается в Рим. Мысли его заняты созданием новой оратории. Однажды, в «Битве гуннов», он уже отразил столкновение язычества с христианством. Теперь он хотел вновь разработать эту тему, но в связи с Венгрией.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
Предлагаемая книга была написана в начале сороковых годов двадцатого века Яношем Хаммершлаг, известным венгерским музыковедом, органистом и композитором, выдающимся знатоком творчества Баха. В ней он стремился избежать всего того, что является не достоверной истиной, а лишь плодом воображения, так называемого проникновения в душу описываемого человека. Книга говорит словами подлинных источников и таким образом является попыткой обрисовать столь могучую в своей простоте, достойную удивления личность Иоганна Себастьяна Баха.
Эта маленькая, близкая по форме к дневнику, биография великого немецкого музыканта эпохи романтизма раскрывает преимущественно его личную жизнь, рисует его, в основном, как человека, не вдаваясь в анализ его творчества. Но Шуман-человек почти так же интересен, как Шуман-музыкант. Он боролся за обновление музыки в духе эпохи романтизма не только как композитор, но и как редактор «Нового музыкального журнала». Женитьба Шумана, его длившаяся долгие годы борьба за Клару Вик, выдающуюся пианистку, дочь учителя Шумана, на которой он, в конце концов, женился против воли отца, уже сама по себе – роман.И этот человек выдающегося ума, имевший гармоническое детство, нашедший счастье в личной и творческой жизни, должен был умереть 46 лет, будучи окруженным мраком безумия.