Если бы Берию не убили... Вечная память! - [8]

Уже к 28 марта Берия обеспечил принятие Постановления Совмина СССР «О передаче из Министерства внутренних дел СССР в Министерство юстиции исправительно-трудовых лагерей и колоний» (особо напоминаю о том Млечиным всех сортов).

Одновременно Берия настоял на передаче всех производственных народнохозяйственных структур (предприятий, организаций, трестов и т. д.), находившихся в ведении МВД СССР, в соответствующие отраслевые министерства по принадлежности (об этом тоже напоминаю всем любителям создавать антиисторические «фантасмагории»).

9 мая 1953 года Берия инициировал принятие Постановления Президиума ЦК КПСС «Об оформлении колонн демонстрантов и зданий предприятий, учреждений и организаций в дни государственных торжественных праздников». По Постановлению отменялось оформление колонн и зданий портретами вождей, а также отменялась практика провозглашения с правительственной трибуны призывов, обращённых к демонстрантам. (После ареста Берии и это Постановление было отменено.)

В связи с невзвешенной политикой властей в Чехословакии, которая привела к выступлениям 1–4 июня 1953 года, Берия предложил ликвидировать неоправданное дублирование межгосударственных координационных органов по линии Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ) и Военно-координационного комитета и создать единый орган из представителей стран народной демократии и СССР.

Берия подготовил такую реформу МВД, которая должна была преобразовать МВД из прежде всего репрессивного органа в прежде всего контролирующий орган, обеспечивающий объективной информацией о положении дел в обществе и в экономике высшее и региональное партийно-государственное руководство.

5 мая Берия инициировал отмену Постановления Совмина СССР от 20 мая 1950 года о расширении посевов зерновых в республиках Закавказья. Эта отмена позволяла использовать уникальные в географических условиях СССР сельскохозяйственные площади Азербайджана, Армении и Грузии для выращивания таких культур, которые могли расти только там (цитрусовые и другие субтропические культуры, табак, чай и т. д.). С другой стороны, такая мера укрепляла взаимную зависимость союзных республик, что объективно укрепляло Советский Союз.

Берия вплотную подошёл к рассмотрению вопроса о введении новых союзных орденов и ряда республиканских орденов для награждения, прежде всего, деятелей культуры — орденов Шевченко, Низами, Навои, Руставели и т. д.

20 мая по предложению Берии было принято Постановление Президиума ЦК КПСС «О реорганизации аппарата Уполномоченного МВД СССР в Германской Демократической Республике», по которому значительно сокращался бюрократический аппарат.

По инициативе Берии, предварительно глубоко проработавшего со своими помощниками и экспертами этот вопрос, 2 июня было принято также актуальное Распоряжение Совета Министров СССР «О мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР».

Особо надо отметить деятельность Берии по развитию в 1953 году атомных работ в СССР — как оружейных, так и народнохозяйственных. Кроме большой общегосударственной работы Берия после смерти Сталина — как и до смерти Сталина — повседневно уделял внимание не только «атомным», но и ракетным работам.

Собственно, лишь Берия — один (кроме умершего Сталина) из высшего руководства СССР — свободно и компетентно ориентировался в этих делах. Те же, например, Маленков и Булганин имели принципиальную возможность быть в курсе проблемы, однако не делали этого.

25 марта 1953 года было принято распоряжение Совмина СССР «О плане работ КБ-11 на 1953 год». КБ-11 — это единственный тогда в СССР центр разработки ядерного оружия, дислоцированный в посёлке Саров на стыке Мордовии и Горьковской области. В 1953 году там заканчивалось создание первой советской термоядерной («водородной») бомбы РДС-бс, и Берия внимательно и деятельно отслеживал состояние этой и других разработок КБ-11.

Если мы посмотрим на то, чем занимались в этот же период остальные члены высшего руководства, то увидим, что они были склонны просто сохранять то положение и тот ход дел, который был заведён при Сталине, но уже без той жёсткости, которая была свойственна позднему Сталину.

Смерть Сталина в той или иной мере оказалась для всех членов его «команды» чем-то вроде смерти очень строгого отца. И отца жаль вроде, и какое-то облегчение чувствуется. Так ощущали себя все, все — кроме Берии.

Он испытывал не облегчение, а ещё большую, чем при Сталине, ответственность и потребность в активном преобразовании жизни в СССР и в мире к лучшему. И работал в этом направлении. Он был действительно верен делу Сталина в самом высоком смысле этого слова — в своих практических действиях. При этом Берия лучше кого другого отдавал себе отчёт в том, что если бы Сталин был жив, то и в этом случае в СССР уже с весны 1953 года происходили бы серьёзные перемены, задуманные самим Сталиным. Причём задуманные совместно с Берией.

В связи с вышесказанным, обращу внимание читателя на ещё одну «оценку» тех дней, данную неким Петром Вагнером. В марте 2004 года он разместил в Интернете обширную публикацию «Несколько замечаний по поводу деятельности Л. П. Берии после смерти И. В. Сталина».