«Если», 2015 № 05 (243) - [48]

Кстати, на сайте Риддла есть специальный раздел, посвященный всем научным (или псевдонаучным) фактам, использованным в его книгах. К сожалению, тексты романов набиты этими сведениями так плотно, что достоинства моментально обращаются в недостаток. Создается впечатление, что у автора просто не хватает фантазии.

Ведь когда мы читаем книги Э. Де-никена или Г. Хэнкока, Д. Фаррелла или Э. Коллинза, то ждем от них реальных фактов, пусть даже интерпретированных самым диким образом. Отлитератора же мы вправе требовать не повторения набивших оскомину клише о палеоастронавтах, а полета собственного воображения.

Вторая книга вроде бы сначала меняет направление: заговорщики выпустили на свет искусственную «чуму» и человечество охватила глобальная пандемия. Перед нами начинает вырисовываться очередной постапокалипсис. Но затем автор спохватывается, вспоминает, за что его предшествующую книжку полюбили читатели, и возвращается к заговорам и инопланетянам. И за это ему спасибо. Потому что третья книга сделает очередной разворот и столкнет гендерно выдержанную парочку ведущих персонажей с еще большими тайнами из наследия «атлантов».

Плохие ли книги написал Риддл? Разумеется, нет. Они не плохи, просто выглядят слишком простыми. Персонажи картонные и плохо запоминаются (кроме двух главных героев). А события сменяются одно за другим (особенно — ближе к финалу) со столь калейдоскопической быстротой, что за ними физически трудно следить. Текст превращается в какой-то сумасшедший аттракцион.

Подобная суета больше характерна для комиксов или ТВ-сериалов. (И, скорее всего, сериал по «Тайне происхождения» неизбежно снимут.) В романе же подобная чехарда раздражает и будит нехорошие мысли: кажется, что автор пытается сюжетным драйвом подменить разработку образов и глубину мышления.

Еще от книг Риддла неумолимо веет чувством обновленной архаики, ощущением тем и событий, отработанных еще в прошлом веке, но на который навели глянец современных методов разработки типового художественного текста. Трилогия «Тайна происхождения» — это возрождение историй двадцатых годов прошлого века о героях-одиночках, противостоящих зловещим заговорам, во главе которых стоят беспросветно черные злодеи. Они были так же набиты рассуждениям о якобы «науке», так же переполнены чехардой бесчисленных приключений и совпадений, в них принимали участие столь же неубиваемые и непобедимые главные персонажи. Во времена Argosy All-Story или ранних Weird Tales такие тексты писались и печатались бесконечно. Даже видные мастера отдали им дань — ведь по сходной схеме построен «Череполикий» Р. Говарда или «Семь шагов к Сатане» А. Меррита. Я уже помалкиваю о бесконечных сериалах вроде «Фу Манчу» С. Ромера или «Дока Сэвиджа» Л. Дента.

Успех «Трилогии происхождения» только лишний раз демонстрирует, что подобные произведения можно конструировать непрерывно и они будут удачно распродаваться — до тех пор, пока не сменится литературная мода, а читатели не обратятся к чему-то совершенно иному.

Глеб Елисеев

РЕЦЕНЗИИ

М. Джон Гаррисон

НОВА СВИНГ

Пер. с англ. К. Фалькова.

СПб.: Азбука, 2015. 520 с.

Тираж 3000 экз.

Во второй части цикла автор переходит от масштабных галактических путешествий «Света» к провинциальным интригам маленького городка.

Если сорвать с текста ауру гламура и приглушить полифонию джазовых композиций, нам откроется обычная городская окраина рядом со свалкой. Вокруг — хроническая «социально-гарантированная» бедность, когда пособие позволяет не голодать и даже выпивать, но не более. Эта бедность довлеет, как растущая энтропия: все вокруг серое, теплое, триста раз переделанное и не по назначению используемое. Мир здешних жителей — будто лавка старьевщика. И сюжет в таких декорациях — как мозаика из вторсырья: каждый предмет или персонаж, из которого она состоит, имеет свой дефект и рассказывает свою жалостливую историю без начала и конца, а общая картинка, испохабленная заборными граффити, обкрошилась по углам. Пытаются ли вырваться отсюда? Конечно. У каждого человека на окраине есть выбор. Можно ходить на свалку, при везении находя там медь и антикварные штучки для блошиного рынка, а при невезении — столбняк. А можно рискнуть отыскать для своего существования смысл существования — пусть тоже вторичный и уцененный, как подержанный звездолет, — или, потерпев поражение, переселиться на свалку, уйти от мира.

Научная фантастика здесь вплотную подходит к границам фэнтези, когда особенности физики конструируются автором «под персонажей», для их переживаний и ощущений. Множество читателей увидят прямые отсылки к «Пикнику на обочине» Стругацких или даже к «Солярису» Лема. Множество и других отсылок, но странное дело — в 2444 году, при возможности получить любую внешность и мгновенно посмотреть любой фильм, львиная доля аллюзий сосредоточена на XX веке. Нет ни шевалье в напудренных париках, ни бравых «космодесантников» в модных имитациях скафандров. Автор явно описывает хорошо знакомый ему быт, искусно драпируя его виртуально-наркотической мишурой.

«Нова Свинг» — типичный второй роман цикла. Мир показан в первой части, в третьей сюжетные линии могут сойтись или обернуться сном. Но второй провисает, как судьбы обитателей городской окраины.