«Если», 2015 № 05 (243) - [13]

Я плюхнулась на пол того, что по всем признаком было узкой, но очень глубокой пещерой. Сверху виднелось что-то вроде светового люка скромных размеров, окруженного целым созвездием меньших отверстий — как раз под диаметр «щупалец». От пола стены поднимались вертикально, и мне только что без проблем удалось вскарабкаться на одну из них, но дальше они начинали загибаться внутрь, и подняться без специального снаряжения было уже нереально. Не считая куч земли и мусора на полу пещеры, внутрь провалилось небольшое деревце, теперь служившее мостиком между двумя самыми большими земляными грудами. Жуткий бардак, но раньше, похоже, эта каверна была практически пустой.

Голова у меня закружилась, в желудке неприятно екнуло, а зрение решило, что сейчас самое время отключиться. Я села, опустив голову, и сделала три глубоких вдоха, заставляя себя успокоиться. Почему ужас и паника всегда охватывают тебя тогда, когда ты меньше всего можешь это позволить?

Постепенно зрение прояснилось. В первый раз я хорошенько оглядела стену пещеры — или воронки? — напротив того места, где краснел выступ, измазанный кровью Кориаки. Поначалу мне показалось, что из нее торчат древесные корни, но при более внимательном осмотре обнаружилось, что у меня есть зрители. Сотни бывших «щупалец», высовывавшихся из узких отверстий в стене, сосредоточенно наблюдали за мной. Не считая мягкого шороха ветра и звуков кормящихся животных сверху, в пещере царила мертвая тишина.

Меня передернуло от страха, но на сей раз ужас не затуманил разум, а, напротив, заставил его набрать обороты. Ясно, что падение было не случайным. Змеи, должно быть, вырыли эту пещеру как ловушку, оставив наверху лишь тонкий слой земли, способный выдержать растения и животных, — и сделали это с немалым инженерным мастерством. Скорее всего, они организовали в хрустальном лесу много подземных западней наподобие этой — и заставили своих, э-э, носителей-гексакоров пастись неподалеку, на случай, если хозяевам будет угрожать какая-нибудь опасность. По крайней мере такая, которую можно нейтрализовать падением с изрядной высоты. Поэтому, когда Приам раскрыл их секрет, они призвали на помощь змеиную кавалерию, чтобы убрать все подпорки.

Мои ползучие зрители пытались уничтожить нас. И им удалось прикончить одного, а двух других ранить. Полагаю, что нормальной человеческой реакцией в такой ситуации была бы убийственная ярость. Мне пришло в голову, что стоит мне взять в руки УВ-пушку, как я за пару секунд превращу всех этих змеиных наблюдателей в обугленные трубки.

Но нельзя провести четкую черту между тренировками и проверкой в боевых условиях. В виртуальных сценариях, казавшихся абсолютно реальными благодаря особым препаратам, мне приходилось сталкиваться со многими эмоционально сложными ситуациями. Поэтому я сказала волнению да, а ярости — нет. Если честно, было даже что-то пугающее в том, насколько тщательно меня подготовили. Вместо того чтобы поспешить осуществить праведную месть как нормальная девчонка, я автоматически попыталась взглянуть на происходящее с точки зрения инопланетян. Хотя вряд ли чужаки мыслили точно так же, как мы, наличие разума предполагало некие общие логические принципы, а тут логика была совершенно очевидной.

Если в качестве оружия вы выбираете яму, куда падают ваши враги, то, скорей всего, ничего более смертельного у вас в арсенале нет. Так что бы я чувствовала, если бы представители моего вида изобрели микросхемы и радио, но не винтовки? И если бы при этом на мою планету высадились пришельцы, вооруженные технологиями, на столетия опережающими достижения моих соплеменников? Разве я не постаралась бы держаться в тени и тщательно изучить пришельцев, особенно если бы обнаружилось, что у них имеются орудия убийства? Судя по изученным мной отчетам, разведчики стреляли из УВ-пистолетов в тех немногочисленных животных, что пытались на них напасть…

«Эмили, — сказала я себе, — понять мотивацию змей, несомненно, очень нужно и важно, но в первую очередь тебе следует позаботиться о том, чтобы оказать медицинскую помощь своим ребятам».

Мика застонал и попытался сесть, но на полпути передумал. Я бросилась обратно к нему.

— Ты сильно ранен? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Этот здоровенный болван еще и улыбнулся мне.

— Потребуется срастить пару ребер слева, так что лучше мне пока еще полежать тут. Пожалуйста, помоги мне перевернуться на правый бок, чтобы я мог добраться до Приама.

Наверное, Мика пострадал сильней, чем готов был признаться, потому что ворочать его крупное тело пришлось в основном мне. Он осмотрел марсианина, доверив большую часть работы поочередно включавшимся медицинским имплантам, — и в кои-то веки его улыбка угасла.

— Эм, у нас тут проблема. У Приама коллапс легкого — проткнуло сломанное ребро.

— Что мне делать?

— Кориака упал вместе с нами?

— Боюсь, что да. Мика, он мертв.

— Ох. Как жаль. Он показался мне славным парнем. Его мешок здесь?

— Я искала, но найти не смогла. Может, он зарыт под всем этим мусором.

Мика полагал, что может пожать плечами, но кончилось это лишь тем, что венерианец болезненно передернулся.