«Если», 2015 № 02 (240) - [13]

Но прогулка и концерт не состоялись. Когда Мишка с Наташей сели за столик и заказали сок, висевшие на Мишкиной груди очки подали голос. Их обычный сигнал был довольно тихим, но сейчас прозвучал тревожный. Мишка быстро надел очки и увидел деда.

Дед лежал на полу и не шевелился. Над ним вспыхнули буквы и цифры.

— Что случилось? — спросила Наташа.

— Дед. Если верить ковру, уже минуты две лежит без движения, пульс слабый, давление, как я понимаю, подскочило. Ты извини — я съезжу, разберусь, что там с ним.

— Сколько ему?

— Сто восемь.

— Я с тобой.

— Погоди, я только вызов активизирую…

Мишка моргнул — и вызов мгновенно обозначился на экране медпункта. Туда же прилетели все цифры с датчиков, которыми были оснащены «умный ковер», постель и мебель в дедовой квартире.

— Сто восемь… — повторила Наташа. — Расплатись, а я вызову кар. Нам на какой ярус?

— На третий.

Ярусы считались сверху. Третий был самым дешевым — над ним как раз медпункты, офисы, школы, банки, спорткомплексы, продовольственные склады, теплицы, гаражи.

Двухместный кар понесся по спиральному коридору — это было быстрее, чем ждать очереди в лифт. За три минуты добрались до круга «Б», где жил дед.

У дверей уже стояли медики — мужчина и девушка в голубых халатах. Мишка приложил указательный палец к кнопке и впустил всех в дедово жилище.

— Хорошо, что пожилые люди живут обычно на третьем, — сказал врач, когда деда перенесли на постель и сделали ему нужные инъекции. — До нас недалеко. Я бы на вашем месте заказал ему браслет.

— Да, браслет…

Мишка понимал, что это значит. Дед теперь обречен на постоянные инъекции коктейля из лекарств и стимуляторов. Умный браслет, который снять невозможно, разве что струпа, будет вкалывать это каждые четыре часа, понемногу повышая дозу. Но если зазеваться и вовремя не сменить блок с коктейлем… Да и до какого предела можно повышать дозу?.

— Надо бы его детей предупредить, — подсказал врач.

— Я свяжусь с матерью.

Мишкина мать сейчас была в Эмиратах — работала консультантом в строительной фирме. Человек с российским опытом был в цене. Там, правда, другое, там пески. Но общий принцип тот же — не ввысь, а вглубь.

— Лучше бы ей прилететь.

— А как?.

Пассажирских рейсов зимой практически не было, только грузовые.

— Так будете оформлять заказ на браслет?

— Буду.

Наташа стояла у дверей, не понимая — оставаться ей тут с Мишкой или вежливо проститься. Как все нескладно получилось…

— Извини, — сказал ей Мишка. — Я буду ждать, пока доставят браслет.

— В квартире есть пневмопочта? — спросил врач. — Если есть, то это быстро.

Дед лежал на постели. Он уже открыл глаза и молча слушал, как врач и внук беседуют о браслете.

— Это для пожилых людей самое подходящее. Будь он помоложе — я бы советовал имплант, действующий по той же схеме. Но имплант — это хирургическое вмешательство… — и врач пустился в рассуждения.

Наташа, не зная, чем себя занять, подошла к постели.

— Помочь вам? — спросила она. — Водички, сока? Подушку поправить?

— Я хочу наверх, — тихо, но твердо ответил дед, — Наверх хочу… понимаете?.

— Понимаю.

Наташа видела — дед, только что получивший инъекцию, еще малость не в себе.

— Проститься…

— Зачем же обязательно наверх? — Наташа собралась было напомнить, что большой смотровой экран дает полный эффект присутствия в любом месте, в любом времени года.

— Проститься. С Москвой.

— Наверх — вам будет очень трудно. Вы полежите, вам станет легче, тогда…

— Нет. Наверх.

Мишка, проводив врача, подошел к дедовой постели.

— Ты слышал? — шепотом спросила Наташа. — Он наверх просится. Бредит, наверно.

— Это невозможно, дедушка, — твердо сказал Мишка. — Там, наверху, плохо сейчас, холодно… Туда никто не поднимается. И входы закрыты.

— Хочу наверх. Возьми с моего счета, заплати, пусть откроют.

— Дедушка, это не так просто. Ты полежи, приди в себя. Вот в июне потеплеет, тогда мы вместе…

— Я должен проститься с Москвой. Заплати им… сколько мне там осталось… я должен…

— Дедушка, сейчас зима.

— Я знаю. Найми какой-нибудь снегоход…

— Дедушка!.

Мишка повернулся к Наташе, безмолвно попросил: да помоги же как-нибудь, скажи ему, что это невозможно. Наташа развела руками: что можно объяснить человеку, который еще не пришел в себя?

Старик закрыл глаза и лежал неподвижно. Врач сказал, что опасность миновала, лекарства действуют, но трогать деда сейчас не стоит, пусть отлежится. Главное — чтобы ему какая-нибудь дурь в голову не ударила, чтобы не вскочил и не поплелся искать пятый угол.

Наташа достала из кармана крошечный пульт, жестом показала Мишке: надень очки. Он надел и через несколько секунд увидел текст: «Нужна сиделка». Мишка кивнул. Действительно, дед слишком долго просидел в крошечной квартирке один. Всякие мелочи приносила ему пневмопочта. Два-три раза в неделю курьер доставлял продукты — но не станешь же долго разговаривать с курьером. Сашка заглядывал в его виртуальную гостиную каждый вечер — спросить, как дела. Другой внук, Эрик, появлялся реже. Наверно, дед общался со старыми приятелями, хотя точно Мишка этого не знал.

Дед с его затеями и воспоминаниями был Мишке неинтересен. Он мог уделить старику три минуты в сутки — этого хватало, чтобы считать долг выполненным. А Мишка вообще постарался изгнать из своей жизни все обременительное. Даже завтрашний день в этой жизни был лишним — на что он, если сегодняшнего вполне хватает?