«Если», 2012 № 11 (237) - [26]

Шрифт
Интервал

— Наверное, ты прав. Первым делом нужно как-то сообщить Земле, что и у непобедимого Ахиллеса есть уязвимая пята. И мы обязаны прожить столько, сколько потребуется, чтобы успеть это сделать. — Коста встал, держа в руке электронный блокнот. — Поэтому пора провести инвентаризацию.

Через пятнадцать минут они закончили подсчет, и американец перечислил:

— Восемь аварийных комплектов питания. Два запасных спасательных скафандра. Один радиомаяк с автономным питанием. Один жидкотопливный пистолет калибром 10 мм и четыре тридцатизарядных магазина к нему.

— Это все?

— Есть почти десять литров питьевой воды. И… — Коста открыл ящик для бумаг и запустил руку в его набитые всяким хламом недра. Как рыбак, хвастающий уловом, он вытащил и поднял вверх янтарного цвета бутылку с длинным горлышком: — И почти литр восьмилетнего бурбона.

Сергей приподнял бровь. Может быть, следующие день-два им будет не так тоскливо.

* * *

Стрелка кислородного манометра упала до отметки 0,13. Сергей смотрел на нее и ненавидел это простое устройство, которое заменило им обычные часы, отсчитывающие время. Секунды больше не имели смысла. Количество оставшихся вдохов значило теперь все.

Весь первый день они старались тратить воздух как можно экономнее. Сначала задраили лишние отсеки модуля и перекачали весь кислород в командный пункт и примыкающий к нему коридор, ведущий к воздухоочистительной установке и аварийному переходному шлюзу. Затем Коста отправил радиограммы на Ганимед, Каллисто и Гималию. Потом они повторяли эту операцию каждые четыре часа.

В промежутках между передачами Коста и Сергей записали и распечатали свои гипотезы, результаты наблюдений, все самые смелые предположения об устройстве рентгеновского лазера и крейсера арат-кэ. Пожалуй, за всю свою жизнь Сергей не делал столько бумажных копий, но теперь простая целлюлоза стала залогом того, что их открытие дойдет до человечества. Радиация могла вывести из строя компьютеры, стереть магнитные записи и даже повредить оцифровку на кристаллах, но не могла повредить простой печатный текст на бумаге. Текст, который нужно было сохранить во что бы то ни стало…

Потом они снова слали радиограммы: на Ганимед, Каллисто, Гималию… снова на Ганимед и дальше по кругу…

Первый день, заполненный бурной деятельностью, пролетел незаметно. Но к концу второго дня им оставалось только пить, разговаривать и таращиться на манометр. Машинально потирая большим пальцем горлышко бутылки, Сергей сидел на полу, упершись спиной в переборку.

— Сколько еще?

Коста взглянул на кислородный баллон, потом на свой хронометр.

— Часов пять… от силы шесть. Потом влезем в скафандры.

— Значит, спасателям надо поторопиться.

Сделав большой глоток из бутылки, Сергей поморщился. Он еще не привык к послевкусию сладковатого кукурузного виски. От следующего глотка он закашлялся.

— Не спеши, а то подавишься — и конец, — шутливо сказал Коста, протягивая руку за бутылкой, но вместо того чтобы передать ему виски, Сергей с силой прижал бутылку к груди. Кровь стучала у него в висках, когда он подумал: «Это только звучит как шутка, а на самом деле самая что ни на есть правда».

Он отлично понимал, что вдвоем они наверняка погибнут. Но у одного гораздо больше шансов выжить. Один будет расходовать только половину кислорода, и поэтому сможет прожить вдвое дольше. В конечном счете, один из них просто обязан выжить. Да, их отчеты были достаточно подробными и точными, но больше всего военной разведке был необходим живой свидетель.

Сергей поднял глаза на манометр. Его стрелка, вздрагивая, двигалась к отметке 0,12.

Борясь с охватившим его ощущением нереальности происходящего, Сергей осознал, что достает из кобуры пистолет, который достался ему при распределении полезного имущества. Коста пристально следил за его движениями, но оставался спокоен. Он не шевелился — только продолжал протягивать руку, дожидаясь, пока Сергей наконец передаст ему бутылку.

— Если воздух будет расходовать только один из нас, есть надежда, что его успеют спасти, — хрипло сказал Сергей.

Коста кивнул и как следует глотнул из бутылки, которую Сергей наконец-то выпустил из судорожно стиснутых пальцев.

— Один из нас должен доложить командованию… Ты это понимаешь, Джон?

Коста снова кивнул. Его губы дрогнули, словно он собирался улыбнуться.

— Я серьезно, Джон. Нам надо обсудить… варианты. У нас нет права на неудачу.

Коста сделал еще один большой глоток и тоже поперхнулся. И у него бурбон не пошел.

— Кого ты стараешься убедить, Сергей? Меня или себя?

Уняв дрожь, Сергей большим пальцем снял пистолет с предохранителя и увидел красную метку. Кроваво-красная точка как будто приказывала: «Предохранитель снят, стреляй!».

Коста вытер рот тыльной стороной ладони.

— Послушай, мне никогда не нравилась эта ваша… как ее… — Он улыбнулся и выразительно посмотрел на оружие. — «Русская рулетка». К тому же у нас не револьвер, а пистолет. Так что если ты предлагаешь сыграть, то, боюсь, мне придется отказаться.

Сергей поднял оружие.

«Рассуждай логически, — мысленно велел он себе. — Дело не в тебе, не в Джоне и не в вашей неожиданной дружбе. Речь только о человечестве и о твоем долге перед ним. Ну, а по большому счету, сейчас тебе приходится выбирать между голым прагматизмом и беспочвенным оптимизмом». Именно с таким выбором, как утверждал его отец, большинство американцев просто не в состоянии справиться.


Еще от автора Сергей Алексеевич Булыга
Тень Серебряной горы

1737 год, времена правления грозной императрицы Анны Иоанновны. Далеко в Сибири, в Нижнеколымской крепости тамошний комендант капитан Макаров готовится к походу на поиски так называемой Серебряной Горы. То, что произошло в дальнейшем, считается одним из самых загадочных эпизодов многочисленных русско-чукотских войн. Новый роман известного мастера приключенческого жанра.


Золотое дело

Поздней осенью 1595 года дошли до Москвы слухи, что в далёкой Сибири, в Югорской земле, объявилась некая зловредная ведьма по прозванию Золотая Баба, которая подбила тамошних князьков на бунт. Выяснить, что там творится, отправляется знаменитый сыщик Маркел Косой, хорошо известный читателям по романам «Углицкое дело», «Царское дело» и «Сибирское дело».


Сибирское дело

В ночь на 6 августа 1585 года на реке Вагай попал в засаду и погиб покоритель Сибири Ермак Тимофеевич. Кто и при каких обстоятельствах предал легендарного атамана? Куда подевались вручённые ему царские подарки – шуба, панцирь и сабля? На эти и ещё многие другие вопросы должен ответить знаменитый сыщик Маркел Косой, отправленный в далёкую и тогда почти совсем неизвестную землю – Сибирь…


Персидское дело

1593 год, весна. Персидский шах Аббас Великий в знак крепкой дружбы подарил российскому царю Феодору Иоанновичу слона. Теперь «дело за малым» – нужно доставить слона из персидской столицы в Москву. А это неблизкий и весьма опасный путь вначале через бурное море Хвалынское, а после – по Волге, которая в те далёкие времена была ещё очень неспокойной, разбойничьей рекой. Берётся за это дело знаменитый сыщик Разбойного приказа Маркел Косой, хорошо известный читателям по романам «Углицкое дело», «Царское дело», «Сибирское дело» и «Золотое дело».


Царское дело

Царь Иван Васильевич Грозный умер 18 марта 1584 года в Москве при загадочных обстоятельствах. Что это — скоропостижная смерть или коварное убийство? Расследовать предполагаемое преступление берутся два самых знаменитых сыщика Разбойного приказа: многоопытный Трофим Пыжов и юный Маркел Косой, с подвигами которого при поимке виновников гибели царевича Димитрия читатели уже успели познакомиться на страницах романа «Углицкое дело».


Грозное дело

14 ноября 1581 года в Александровой Слободе при невыясненных обстоятельствах смертельно ранен наследник престола, старший сын царя Ивана Грозного, царевич Иван Иванович. Немногочисленные свидетели наотрез отказываются давать какие-либо показания. Тогда расследовать преступление назначается лучший сыщик Разбойного приказа Трофим Пыжов, хорошо знакомый читателям по романам «Царское дело» и «Углицкое дело». Но тогда было значительно проще, а теперь Трофим едет в Слободу как на казнь. И тем не менее…


Рекомендуем почитать
Народные артисты леса

При пении Милицы Кориус, при исполнении ею сказок Венского леса её сильному и звонкому голосу стал вторить в кустах один соловей, затем в листве отозвался второй соловей. Когда голос ее рассыпался бисерным каскадом, два соловья пели вместе с ней в терцию и в кварту.


Локи

…Европа 1937. Герцог Виндзорский планирует визит в Германию. В Рейхе назревает конфликт между Гиммлером и высшими чинами Вермахта. Отельный воришка Хорст Локенштейн по прозвищу Локи надеется вытащить бриллианты из сейфа, но ему делают предложение, от которого нельзя отказаться. Надеешься выжить – представь, что ты король. Леди Палладии Сомерсет осталось жить не больше года, ей надо успеть многое. Главное – выполнить поручение дядюшки Винни. Без остановок, без пощады, без раскаяния. Как подобает солдату Его Величества. Британский лев на охоте, смертоносные снаряды в подвале, пуля в затылок.


Лейхтвейс

…Европа 1937 год. Муссолини мечтает о Великой Латинской Империи. Рейх продолжает сотрудничать с государством Клеменцией и осваивает новые технологии. Диверсант Николас Таубе очень любит летать, а еще мечтает отомстить за отца, репрессированного красного командира. Он лучший из лучших, и ему намекают, что такой шанс скоро представится. Следующая командировка – в Россию. Сценарист Алессандро Скалетта ди Руффо отправляется в ссылку в Матеру. Ему предстоит освоиться в пещерном городе, где еще живы старинные традиции, предрассудки и призраки, и завершить начатый сценарий. Двое танцуют танго под облаками, шелестят шаги женщины в белом, отступать поздно.


Лонжа

…Европа, 1937 год. Война в Испании затихла, но напряжение нарастает, грозя взрывом в Трансильвании. В Берлине клеймят художников-дегенератов, а в небе парит Ночной Орел, за которым безуспешно охотятся все спецслужбы Рейха. Король и Шут, баварцы-эмигранты, под чужими именами пробираются на Родину, чтобы противостоять нацистскому режиму. Вся их армия – два человека. Никто им не поможет. Матильда Шапталь, художница и эксперт, возглавляет экспедицию, чтобы отобрать лучшие картины французских экспрессионистов и организовать свою выставку в пику нацистам.


Кафа (Закат Земли)

Из альманаха «Полдень, XXI век» (сентябрь, октябрь 2011).


Несносная рыжая дочь командора Тайнотта, С.И.К.

История о приключениях непостижимой Эллис Тайнотт, прибывшей из далекого космоса на Старую Землю и узнавшей о ней гораздо больше, чем она могла ожидать.


«Если», 1991 № 01

Содержание: Пол Андерсон. НЕТ МИРА С КОРОЛЯМИ. Андраник Мигранян. РОССИЯ ПРОТИВ РОССИИ. Роберт Хайнлайн. КУКЛОВОДЫ. Виктор Белицкий. ИСКУССТВО ОБОЛВАНИВАНИЯ, ИЛИ СИНДРОМ НАВЯЗАННОГО СЧАСТЬЯ. Роджер Желязны. СНОВА И СНОВА. Дмитрий Радышевский. БАХАИЗМ — РЕЛИГИЯ БУДУЩЕГО? Джеймс Д. Хьюстон. ПРОТИВОГАЗ Николай Реймерс. РОМАНТИКА ЖИЗНИ НА СВАЛКЕ. Альфред Бестер. ВРЕМЯ — ПРЕДАТЕЛЬ. Роберт Шекли. ДЖОЭНИС В МОСКВЕ. Владимир Константинов. 500 ДНЕЙ ДО КОНЦА СВЕТА. Владимир Баканов.


«Если», 2003 № 04

Александр ГРОМОВ. КОРАБЕЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬВозможно, лет этак через триста придет время вспомнить о петровской Табели о рангах.Андрей САЛОМАТОВ. НЕЗНАКОМКАДа чего уж там — мы все друг друга не знаем…Йозеф ПЕЦИНОВСКИЙ. ЛАССООхота на обывателя — море адреналина для его сограждан!Т.Л.ШЕРРЕД. НЕДРЕМАННОЕ ОКОУстав от бесплодных поисков философского камня, человек обратил взор к станку для фальшивых денег.Пол Ди ФИЛИППО. НЕЙТРИНОВАЯ ТЯГАРади женщины, которая молчит, можно даже устроить межзвездные гонки.Ричард ЧВЕДИК.


«Если», 1993 № 03

Маргарет Сент-Клер. Предсказатель.Пол Андерсон. Коридоры времени.Алан Дин Фостер. А что с ними дальше делать?Мак Рейнольдс. Хронический неудачник.Айзек Азимов. Глазам дано не только видеть.


«Если», 2007 № 11 (177)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.