«Если», 2012 № 10 (236) - [86]

— Сэр, прикажете «Вечернюю зорю» играть?

Бентон глянул на Фрейю и кивнул.

— Да. Пусть они послушают.

Трубач отдал честь, вышел строевым шагом из казармы и под любопытным взором одвана Фрейи поднес свой инструмент к губам. Когда полились долгие, неторопливые ноты сочиненной генералом Дэном Баттерфилдом мелодии, лицо градоправительницы озарилось изумлением и восторгом. Перед тем как уйти, она повернулась к Бентону, склонила голову и тихо выразила похвалу музыке:

— Экстос.

Наутро Бентон отправил отделение во главе с лейтенантом Гарретом на поле боя, чтобы собрать гильзы. До сих пор он не заметил у горожан ничего похожего на огнестрельное оружие, они смотрели на кавалерийские карабины с благоговением, к которому примешивались боязнь и подозрительность. У роты могут выйти патроны, и если пули из свинца отлить нетрудно, то как быть с медными гильзами?

Но не успели гости управиться с завтраком, как пришла одван Фрейя в сопровождении женщины, которую он уже мысленно прозвал сержантом Белисой, и двух мужчин. Хозяйка города жестами дала понять, что Бентон должен пойти за ней. Прихватив лейтенанта Гаррета и сержанта Тиндалла, он последовал за астерийцами. Далеко шагать не пришлось; вскоре они очутились в просторном помещении с окнами на площадь, весьма похожую на плац-парад. Там застыла на посту шеренга стражников, лицом не к кавалеристам, а к собравшимся у казармы горожанам — они готовы были сдержать толпу.

Фрейя указала на двоих:

— Десир Агани, десир Костони.

Десир — это, несомненно, титул или звание; оба представленных походили на военных, с чином явно пониже, чем одван.

Агани и Белиса развернули на столе в центре зала длинный пергамент, прижали по краям кубиками из полированного камня и выжидающе посмотрели на Бентона.

— Лейтенант Гаррет, что скажете?

Гаррет вгляделся в свиток.

— Капитан, это карта.

— Отлично. Карта чего?

Суховатый тон командира заставил лейтенанта чуть покраснеть. Гаррет всмотрелся в изящный рисунок.

— Вот этот значок, по которому они постукивают, должно быть, город. Да, сходится: рядом и река, и холмы.

Сержант Тиндалл, заглядывавший ему через плечо, кивнул:

— Верно, лейтенант.

Ободренный похвалой Гаррет заговорил увереннее:

— А значит, вот здесь… Сэр, это похоже на очень старые карты, мне случалось видеть такие. В них не соблюдается постоянный масштаб. Окрестности города явно показаны крупнее. Вот река, к востоку, должно быть, Миссури, а эта — Миссисипи. Именно так они и текут, ошибки быть не может.

Бентон провел по карте рукой:

— Значит, вне города и его владений масштаб уменьшен, чтобы на карту поместилось больше территории. А вот смотрите: еще один город, на Миссури, и вокруг него тоже местность показана подробно. Похоже, это такая манера картирования: близ городов увеличивается масштаб, чтобы показать побольше деталей, а незаселенные земли изображаются менее тщательно.

— Так точно, сэр. — Гаррет указал на нижнюю часть карты. — Где-то в этих краях должен быть Новый Орлеан. И действительно, какой-то город здесь отмечен. Но восток пустоват, большинства городов нет, а политические границы никакого сходства с нашими не имеют.

— Я тоже не заметил совпадений, — согласился Бентон, ведя взглядом по карте на запад. — А вот побережье. Калифорния. Вы посмотрите на эти города: такое впечатление, будто континент осваивался с запада и поселенцы продвигались на восток.

Гаррет провел пальцем по кромке материка на север и вдруг замер.

— Сэр! Вот здесь должна быть наша новая территория, Аляска, но вы посмотрите! Суша продолжается на запад. У них тут широкий перешеек, вплоть до другого материка. Это уже Азия, капитан.

— Сухопутный мост? Такой большой?

Лейтенант был бледен, у него участилось дыхание.

— Сэр, вы правы! Это в самом деле сухопутный мост. На здешней карте Америка соединена с Азией широким перешейком.

— Быть того не может, — буркнул Бентон, недоумевая, почему так разволновался лейтенант.

— В целом ведь карта верна, сэр, насколько мы можем судить. Кроме перешейка.

— Вот именно: кроме перешейка.

— Сэр, да вы взгляните на этих людей! Они же не индейцы. Похожи на европейцев, ну, может быть, с долей азиатской крови. А в нашей истории не было пути из Азии и Европы в Северную или Южную Америку, поэтому все волны переселений начинались в Азии и заканчивались в Европе. Здесь же совсем не трудно перемещаться на восток из Азии, хоть пешком, хоть верхом… именно это и случилось. Нам тут все незнакомо. Руины, язык, оружие и доспехи, город…

В Бентоне всколыхнулись жуткие подозрения.

— Лейтенант, вы хотите сказать…

— Это не наша земля, капитан. — Гаррет был полон решимости продолжать. — Мы не только форт Харкер потеряли — мы утратили свой мир. Пока длился наш поход, история изменилась. Здесь никогда не было Соединенных Штатов Америки. Наверное, и Англии не было, и Франции. Северная Америка не существовала отдельно от всего мира. Сначала колонизировали ее западное побережье, возможно, за тысячи лет до нашего Колумба.

— О боже всемогущий! — пробормотал Бентон.

Очень не хотелось верить страшным предположениям лейтенанта, но как быть, если пропали и Эллсуорт, и форт, зато на пустом месте возникли неведомые древние развалины и этот город, принадлежавший истории, о которой Бентон и его подчиненные ничего не слышали? И Фрейя никакого отношения к их Северной Америке не имеет — мыслимо ли, чтобы женщина в Канзасе носила доспехи, командовала войском и размахивала в бою мечом на манер Жанны д'Арк?