«Если», 2012 № 07 (233) - [54]
Прежде чем я успел отшатнуться, она снисходительно потрепала меня по голове прохладной ладонью, потом повернулась и направилась к двери.
Я вскочил.
— Подожди, Матрё… то есть… ты что же, вот так и уйдешь?!
Она обернулась.
— Хочешь что-то сказать на прощание?
— Да!.. Нет. Я не дам тебе уйти! Я сейчас же вызову спецназ, авиацию, тучу дронов…
Она разочарованно покачала головой.
— А я надеялась, что ты скажешь, как будешь по мне скучать…
Я щелкнул тумблером передатчика.
— Стой, где стоишь!
— Перестань, — поморщилась она, поднимая руку. На ее ладони лежала самая большая радиолампа из Батяниного передатчика. — Не превращай трогательное расставание в скандал с битьем посуды!
Лампа грянулась об пол и разлетелась вдребезги. Передатчик был мертв.
— И не ходи за мной, — с обидой сказала Матрешка. — Не то с твоей головой будет то же самое!
— А вот это мы еще посмотрим! — сказал я, направляя на нее пистолет, которым успел разжиться у Вована.
Она только презрительно усмехнулась и пошла к двери.
— Матрешка, стой! — грозно крикнул я.
Она не остановилась. Я прицелился. Пистолет ходил ходуном.
— Ну, не могу я тебя отпустить, пойми!
— Почему? — спросила она, не останавливаясь.
— Почему! Ясно почему… А вдруг ты вернешься с целой армией, чтобы нас завоевать?!
Она обернулась в дверях.
— Да кому вы нужны…
Евгений Гаркушев
Барсуки
— Барсуки хотят Крым, Василиса Игоревна, — сообщил Харченко, усевшись в кресло рядом со столиком для переговоров и жадно хватая графин с водой. — Допрыгались.
Василиса оторвала взгляд от монитора. Харченко был грязен и помят, пахло от него костром и елками. Не иначе, опять жарили с барсуками сосиски. Сегодня «в лес» ходил он.
— То есть как Крым? — подняла и без того изогнутые соболиные брови Василиса. — В каком смысле?
— В самом прямом. Полуостров. Доигрались с репарациями и теорией размежевания. — Харченко налил себе полный стакан и осушил его. — Они согласились размежеваться. И пока что хотят Крым.
— Но… почему именно Крым?
— Им там нравится. Да и не главный вопрос — почему? Главный вопрос — как?
— И как? — вздохнула председатель комиссии по контакту.
— В первозданном виде. Все дома разрушить, а каменное крошево вывезти, дороги разобрать, линии электропередач и трубопроводы демонтировать.
Василиса воззрилась на своего заместителя. Он был аналитиком, он же отвечал за связь с военными. По сути, кое в чем его полномочия были выше, чем ее. Но барсуки из предложенных кандидатур выбрали главой переговорной комиссии именно Василису — одну из самых красивых девушек России, актрису, а по образованию архитектора. Почему? Кто знает… Может, и барсукам свойственна тяга к прекрасному в человеческом понимании?
— Но ведь Евросоюз никогда на такое не пойдет… Да что там Евросоюз! Никто им Крым не отдаст! И вообще… Сотрудничество, взаимопонимание. Зачем же дома сносить?
Харченко налил себе второй стакан воды, отхлебнул, расправил густые усы.
— Сегодня они были очень решительны. Ни о каких заповедных зонах в тайге, не говоря уже о заказниках около крупных городов с готовым кормом и промышленно вырытыми норами, слышать не хотели. Заявили, что у них имеется к нам несколько предложений. О Крыме сочли возможным говорить со мной. Другие требования выдвинут непосредственно вам и Литовкину. Ему они, очевидно, доверяют больше, чем мне.
— Другие требования? — опешила Василиса. — Есть что-то серьезнее?
Харченко развел руками, расплескивая воду из стакана на порядком затоптанный синтетический ковер.
А как замечательно все начиналось! В летний лагерь экологов в Химках заявился крупный седой барсук. Покрутился вокруг палаток, отверг предложенное угощение, а потом подошел к известной всей стране активистке, защитнице природы, и пробурчал:
— Потолковать надо.
С экологами едва не случилась массовая истерика. Прагматичные попытались ощупать барсука на предмет наличия проводов и скрытого динамика, заподозрив провокацию против экологического движения. И получили по рукам когтистой лапой. Не сильно, впрочем. Без крови.
Восторженные просто кинулись обнимать говорящего на чистом русском языке зверя. А самые мистически настроенные решили, что через барсука с ними завел беседу дух леса.
Как оно было на самом деле, сказать сложно, но только проводов в барсуках не обнаружилось, а дар речи они обрели разом. В тот же вечер в лагерь пришли еще шесть крупных животных, каждое из которых отыскало собеседника и предложило тему для разговора.
На следующий день лидер экологов собрала экстренную пресс-конференцию с представителями центральных и даже зарубежных телеканалов и газет (благо, возможности для этого имелись) и вышла к журналистам с барсуком, которого вела за лапу… Барсуки мгновенно попали в прайм-тайм и на первые полосы. Отрицать факт контакта стало попросту невозможно, хотя несколько недель многие граждане упорно верили в то, что «барсучья тема» всего лишь глупая мистификация.
Представители иного разума были найдены, причем не на далеких планетах, не в глубинах космоса — здесь, под боком. А в аптеках еще продавался целебный барсучий жир… И некоторые, самые практичные, даже запасались им впрок. Другие, более дальновидные, от жира тайком избавлялись. И даже переходили на вегетарианство. Если с барсуками случилась такая история, кто даст гарантию, что не заговорят лошади, коровы или свиньи? У них и голова крупнее, и мозгов больше.
