«Если», 2011 № 02 (216) - [103]

Анг-Шигони недоверчиво слушал речь пришельца. С каждым словом лицо императора светлело, а недоверие сменялось удивлением. Вдруг он расхохотался, обнял Андрея и увел во дворец.

— И что теперь, Фрэнк? — Педро сложил руки на груди.

— Сейчас вечер. Вряд ли Андрей появится до утра. — Шеф задумчиво потеребил бороду. — А пока, Педро, будь добр, расставь «очи» вокруг площади.

Утром «Ясность» разбудил сигнал детекторов движения. Сонные лингвисты прилипли к экранам.

Ворота дворца открылись, и на площади появился серебристо-янтарный императорский паланкин. В нем удобно расположились, попивая бодрящий отвар из коры черного стланика, Шевальда и сам великий император. Следом за паланкином шествовали пышно разодетые придворные. Андрей непринужденно болтал, Анг-Шигони умиленно слушал и подливал отвар собеседнику, не забывая, впрочем, и о себе.

— Чтоб я сдох! — Педро обалдело наблюдал за собеседниками. — Они что, уже закадычные друзья?

Торжественная процессия добралась до городского порта, где студент и великий император тепло распрощались. Андрея уже ждала личная яхта Анг-Шигони.

— Я полагаю, друзья мои, скоро мы увидим нашего беглеца, — улыбнулся Чжень Хо.

Яхта вышла в море и взяла курс на восток — прямо к базе «Ясность».

* * *

— Анг-Шигони просто чудо! — Андрей уплетал за обе щеки импровизированный салат по-гречески, который на скорую руку приготовила Ксантиппа из присланных императором продуктов. — Такой интересный собеседник! Остроумный, начитанный… А как анекдоты рассказывает! Вот, например…

— Кхм, Андрей, — глава экспедиции опять предпринял попытку вернуть стажера в конструктивное русло, — значит, ты говоришь, что общался с дашеви «по-детски»? Это как?

Шевальда хитро улыбнулся.

— Валю ва? Имми нали?

— Прости, что ты сказал? — растерялся Фрэнк. — Слова я, кажется, уже слышал, но их смысл никак не уловлю…

— Я спросил, как здоровье и хороша ли ваша жизнь. Обычное приветствие.

— Никогда не слышал. А вы? Ксантиппа? Чжень Хо?

Лингвисты только качали головами.

— Кажется, я понимаю, — китаец потеребил подбородок, — это диалект, на котором дашеви общаются с детьми?

— Точно, — кивнул стажер. — Помните, уважаемый Чжень Хо, вы сказали мне тогда: «они вырастают в этой среде». Позже, сидя в архиве, я задумался, а как же они вырастают? И понял, что мы ничего не знаем о том, как дашеви разговаривают с детьми.

— Ну да, — кивнул Чжень Хо. — Никто не думал, что они делают это как-то по-особенному.

— А потом, — подхватил с энтузиазмом Педро, — когда выяснилось, что дашеви общаются по-особенному со всеми, работы было уже слишком много, чтобы обращать внимание на детей.

— Именно! — Андрей подцепил вилкой сырный кубик и воздел ее к потолку. — Я стал искать все записи с детьми. Уроки в школах, игры, колыбельные… И сразу понял одну вещь. Точнее, две…

— Какие же? Не тяни! — Педро сидел как на иголках.

— Первое — ну, вы это уже поняли, — взрослые дашеви используют при общении с детьми совершенно особый набор синонимов. Можно сказать, что это настоящий самостоятельный язык. Слова в нем очень интересные, — Шевальда улыбнулся, словно вспомнил что-то забавное, — это либо сокращения от «взрослых» синонимов, либо звукоподражания.

— То есть, — озадаченно проговорила Настя, — это что-то вроде местных «баба», «киса», «ав-ав», «бибика»?..

— Логично… — почесал в затылке Фрэнк. — А вторая вещь?

— А второе, что я понял, — стажер отодвинул чашку с остатками чая, — что этот диалект не меняется, кто бы с ребенком ни разговаривал.

Шевальда торжествующе обвел взглядом притихшую аудиторию.

— Ну, разумеется! — Фрэнк понял первым. — Дети еще не разбираются в этих тонкостях. Социальный статус, семейное положение…

— Все это дети изучат постепенно, с возрастом, — подхватил Чжень Хо, — и перейдут на взрослый язык.

— Это значит, — в глазах Ксантиппы плясали искорки возбуждения, — что «по-детски» мы сможем общаться с любым дашеви безо всех этих условностей! Мальчик, ты гений! — и девушка порывисто чмокнула стажера в щечку. Гений зарделся.

— И наконец-то мы сможем летать на рынок! — выдохнул Педро.

* * *

— Ну, мне пора. Детский словарь я скинул в архив. — Андрей смущенно улыбнулся. — Я еще о стольком хочу с ними поговорить.

Неподалеку от скалистого берега личная яхта Анг-Шигони ждала важного пассажира.

Шевальда накинул сумку на плечо и осторожно забрался в шлюпку. Оглянулся. Неуверенная улыбка, очки почти сползли — рука сама дернулась поправить.

— Похоже, — улыбнулся Чжень Хо, — уважаемого Андрея что-то беспокоит.

— Кажется, да.

Молодой человек вздохнул:

— Боюсь, я подставил Землю…

— В самом деле? — брови Фрэнка поползли вверх.

— Конечно, мы можем теперь общаться с дашеви, но вряд ли они будут относиться к нам серьезно.

— Почему? — удивился Педро.

— А разве кто-то воспринимает всерьез детей? — улыбнулся Андрей и оттолкнулся веслом от берега.

ВКУС ЧЕЧЕВИЧНОЙ ПОХЛЁБКИ

Все-таки хочется верить, что наше упрямство, с которым мы вновь и вновь обращаемся к теме покорения космоса, хоть как-то способствует развитию программы освоения Солнечной системы… На этот раз «вопрос ребром» ставит писатель и специалист, занимающийся этой проблематикой, Алексей Молокин: почему наши фантасты перестали писать о ближнем космосе?