«Если», 2010 № 11 (213) - [107]

Тот же Олдисс — коллега, друг и соратник Балларда — тонко подметил признаки начавшегося кризиса в творчестве своего друга и его неизбежного отхода от традиционных романов-катастроф — и конвенций science fiction вообще. В романах цикла, по словам Олдисса, Баллард «так и не смог решить для себя главную проблему — как писать роман, в котором попросту нет героев». Их заменяют пейзажи, психологические коллизии, символы и подсознательные архетипы…

Впрочем, «исход» Балларда из НФ наметился чуть ранее. В 1964 году писатель овдовел — жена умерла от пневмонии, и на его попечении остались сын и две дочери. Больше он так и не женился, хотя спустя несколько лет после пережитой трагедии, с легкой руки еще одного друга и соратника Майкла Муркока, познакомился с Клер Уолш, оставшейся самым близким ему человеком до последних дней жизни, оборвавшейся в лондонской квартире Уолш в апреле прошлого года.

Может быть, и эта личная трагедия подтолкнула творчество в новом направлении — так появились произведения, в которых стилистические поиски в духе поп-арта окончательно подмяли под себя сюжет. А главными героями стали опять-таки не конкретные персонажи, а персонифицированные человеческие агрессивность и насилие. Вместе с подмеченным еще Фрейдом неразлучным спутником — сексом.

После цикла экспериментальных рассказов-коллажей (или «конденсированных романов», как их назвал Баллард), объединенных в сборниках «Район катастрофы» и «Выставка жестокости», а также сенсационного «садо-эротического» романа «Автокатастрофа» писатель стал культовой фигурой для поколения семидесятых, для которого вся эта мозаичная фреска мира, раздираемого внутренними демонами насилия и саморазрушения, представлялась, конечно же, самой что ни на есть реальностью. А одержимые фобиями, комплексами и патологиями персонажи писателя только подтверждали афоризм другого гуру эпохи, Уильяма Берроуза: «Психопат — это парень, который только что осознал, что происходит на самом деле».

После еще более сенсационной экранизации Кроненберга об «Автокатастрофе» написаны десятки статей, авторы которых обсуждают открытое Баллардом триединство Автомобиля, Секса и Насилия, на которых, как на мифических трех китах, держится современный мир. Естественно, такой мир чреват глобальной катастрофой, для которой Баллард нашел остроумное название «Автогеддоном». Иначе говоря, новый вариант конца света — под колесами или в салоне автомобиля, не суть важно! (Любопытно, что через пару недель после написания книги Баллард сам попал в автокатастрофу. Первую в жизни и, к счастью, без фатального исхода. Вот и не верь после этого в магическую связь между автором и его детищем — книгой!)

Однако присоединяться к разноголосому хору критиков, анализирующих «позднего» Балларда, меня лично как-то не тянет. И не потому, что поджимают заданные журнальные объемы статьи. Просто для автора этих строк подобное занятие по увлекательности станет чем-то сродни труду патологоанатома. Конечно, любопытно посмотреть, как там все внутри устроено — но может и затошнить. Да и страшновато…

* * *

В 1970-х годах автор «Автокатастрофы», к тому времени один из признанных вождей британской «Новой волны», получил наконец желанное признание со стороны серьезной критики и читателей Большой Литературы. Помогла этому отчасти и череда скандалов, связанных с его последними произведениями.

Когда первый американский издатель, познакомившись с рукописью «Автокатастрофы», вернул ее с пометкой: «Автор явно душевнобольной» — это были еще цветочки. Позже книга все-таки вышла в США, но первый тираж издательство пустило под нож — под влиянием только что закончившегося в Англии судебного процесса, на котором местное издательство едва отбилось от обвинений в распространении порнографии. А позже, уже в 1990-х, когда на экраны вышел фильм Кроненберга, запрета картины яростно потребовал не какой-то оплот ханжества и благопристойности, а не менее скандальная британская «желтая» газета «Daily Mail»! Чуть раньше, в 1980-м, на национальном съезде американской Республиканской партии, на котором в президенты выдвигали Рейгана, его противники распространяли листовки, на которых был перепечатан один из фрагментов баллардовской «Выставки жестокости». Название его (в отцензурированном переводе) звучит так: «Почему я желаю трахнуть Рональда Рейгана»…

За последние тридцать лет продолжали выходить все новые книги живого классика британской фантастики, но фантастики в них становилось все меньше и меньше. Зато от произведения к произведению необратимо росли скепсис и разочарование автора в отношении технологических чудес космического века. «Оформителем наших кошмарных снов о темной стороне века, придающим им законченный образ», назвал Балларда английский критик Джон Клют и продолжал: «Для него завершение XX века стало концом и технологических грез, а вовсе не началом эпохи их окончательного триумфа. Космический век закончился, давно и пророчески заметил Баллард, и за осознание этого меланхолического факта писателя нескоро простят».

Сам же Баллард продолжал свой труд «господина оформителя» до последних дней жизни. Он получал восторженные отклики в прессе и разнообразные литературные премии, хотя общественной и публичной жизни откровенно сторонился. А если и появлялся в новостных строках, то чаще как источник очередного скандала. Так в 2003 году он отказался принять высшую награду страны — Орден Британской империи, заявив, что не намерен «играть в эти игры, служащие рекламной кампании нашей нетвердо держащейся на ногах монархии».