«Если», 2010 № 01 (203) - [91]

— Что здесь происходит?

— Ничего. Мы просто делимся тактикой, — ответил выскочка.

— Понятно, Артур. А тактикой всегда делятся с таким воинственным выражением лица?

Он промолчал, а я сказал, что мы уже, собственно, уходим. Она очень внимательно посмотрела на нас, эта женщина, но ничего не сказала.

— До встречи на поле, — сказал Артур.

— До встречи, — ответил я.

А потом мы наткнулись на Марту. Поднимались по лестнице, а она тут как тут.

— А что это вы тут делаете? — спрашивает.

Ну, лучшее оружие — нападение, поэтому я тоже поинтересовался:

— А ты?

— Меня девочки из другой команды пригласили поболтать.

— Секреты выведать? — спросил Петр.

Марта почему-то покраснела.

— Нет. Просто.

— Смотри, не вздумай предавать Марка.

— Дурак! — Марта презрительно на него посмотрела и, высоко подняв подбородок, прошла мимо. Да так быстро прошла, что я догнал ее уже на пороге комнаты. Надо же было все-таки послушать, что у Артура в команде говорят и кто за него в поддержке играет. Ведь дуться друг на друга потом можно будет сколько угодно. Послезавтра, например. Или всю оставшуюся жизнь.

А завтра была игра.

Дворец турниров снаружи и вправду выглядел вполне обычно, зато внутри… Огромные трибуны — зрителей в них было, как в муравейнике, зеркальные проекторы с диагональю в десяток метров, прожекторы яркие-преяркие, такие, что глазам больно. Один из них сразу уставился на меня своим «глазом», выхватил из толпы и не отпускал уже до самого последнего хода.

Но я перестал обращать на него внимание, как только увидел поле. Молочно-белые, матовые квадраты чуть светились, между ними пробегали искры, воздух пах озоном и потрескивал. На автомате начали вспоминаться ощущения и эмоции — что там у нас было в колоде про грозу? Естественно, без начала мая и огненной колесницы не обошлось — и я немного успокоился. Голова ясная, с боевым настроем все в порядке — значит, должен выигрывать. А сколько на тебя людей смотрит — не важно, все равно с началом матча я перестаю обращать внимание на зрителей.

Мы прошли на старт, и судья объявил подготовительную фазу. Все затаили дыхание, и я услышал, как Шурри и Петр от волнения пристукивают ботинками по полу: один левым, другой правым. А организаторы тем временем распечатали конверт с сюжетом и датой.

— Штурм крепости! — торжественно провозгласил судья. — Переломная эпоха, начало позапрошлого века. По жребию, начинает История. У игроков есть десять минут на сбор колоды, время пошло.

А что, неплохо. Карт по этому периоду у меня много, да и вариантов старших звезд тоже хватает. Парни не очень обрадовались, потому что поэзию не жалуют, зато Марта ободряюще улыбнулась: тут она была в своей тарелке. На школьном турнире она так всем солнцем русской поэзии засветила, что даже я с трудом выиграл.

Решая, какие звезды набирать в руку, я оглянулся на Артура. Тот спокойно, без колебаний, набирал из коробки карту за картой. В противовес его спокойствию хотелось сделать что-нибудь дикое. Особенное. Рука сама потянулась к Черному Человеку. Ну что ж, он сам говорил, что я играю непредсказуемо, пусть попробует с этой самой непредсказуемостью встретиться.

Второй я взял Кроху, а потом задумался. Уж слишком беспокойным получался набор, абсолютно несбалансированным. А Отцов брать очень не хотелось, чтобы не уподобиться противнику.

Выручила Марта. Она вытащила из своего сайдборда пачку темно-синих карт и протянула мне. Звездой была Незнакомка — как раз то, что требуется.

Тут прозвучал сигнал к началу партии.

Я ступил на поле, рядом со мной встал Артур. Наши игроки поддержки остались у стены, Петр и Шурри махнули мне на удачу, Марта, нервничая, прижала веер из карт к груди…

А мой противник сделал свой первый ход.

Клетка передо мной мигнула и загорелась зеленым. Зелень, казалось, раскинулась на все поле… Заполонила собой, но не поглотила окружающий мир, а стала словно фоном. Поддерживающим и вдохновляющим. Повеяло степным ветром, захотелось дышать полной грудью и обнимать весь мир. Нет, пожалуй, не мир. Всю свою Родину.

Я ни секунды не сомневался, чем ответить. Подцепил за краешек эмоцию и осторожно положил перед собой на зеленую клетку.

Карта расцвела нестерпимой синью, сосущей глаза. Далеко, где-то на грани слуха, послышался колокольный перезвон. На зеркальном табло высветился результат первого хода. Один-ноль в мою пользу.

Хороший у меня Черный Человек. Вроде сама по себе злая звезда, а сколько к нему добрых младших карт прилагается.

Тишь да гладь закончилась уже на втором ходу. Артур опять нападал, и в этот раз его образ выглядел гораздо неприятнее. Квадрат у меня под ногами расцвел беспокойным красным, послышались звон бокалов, женский смех. В пьяном угаре огромный бородатый мужик пил водку и веселился, на столах плясали девки в порванной одежде.

Уже не ощущением бьет, а эмоцией, страстью.

Этого я, если честно, от противника не ожидал. Спокойствия, непоколебимости, уверенности, какие видел в записях предыдущих игр — да. Но не страсти.

Наверное, удивление было написано у меня на лбу. Артур подмигнул и развел руками, будто оправдываясь:

— Разве я виноват, что эпоха такая?