«Если», 2009 № 06 (196) - [68]

— Или же, — предположил Колин, — тире-тире означает «минус», а тире с точкой значит «равно».

Посмотрев на монитор, Невил произнес после секундных раздумий:

— Правильно. Будем надеяться, что они прояснят свою трактовку этого равенства.

— Интересно, что ответ пришел так быстро, — проговорил Бинг. — Может быть, они питают особенный интерес к нам. Может быть, у них кто-то — персона, особа, чудище, не знаю, как выразиться, — не отходя от прибора, следит за нашими передачами.

— Или же, — высказался Колин, — все это делает компьютерная программа.

Невил усмехнулся и еще раз отправил «принял», а потом «перехожу на прием». Ответ снова оказался почти мгновенным:

«принял» .-. -- 3 -. 2 -. 1 «перехожу на прием»

— А это что значит? — спросил Невил.

— Кажется, они проверяют нас, — проговорил Бинг. — Комплекс точка-тире-точка может означать знак вопроса.

— Проверяют? Вряд ли. — Невил все смотрел на экран. — Похоже, они проделывают это не впервые. Они сообщают нам, что сочетание тире с точкой не означает знака равенства. — Он посмотрел через плечо на Колина. — Так?

— Да, — согласился Колин. — Похоже, что так.

Невил ввел:

«принял» 6 «перехожу на прием». «принял» .-. -- 3 -. 1 «перехожу на прием»

— Наверное, прав был ты, Бинг. — Невил ввел «знак вопроса», «плюс» и «равно» в свою таблицу словарных определений. Затем он ввел «принял» 4 «перехожу на прием».

«принял» - = 3 .- 3 «перехожу на прием»

— Полагаю, ты прошел тест на сообразительность, — усмехнулся Бинг.

Невил кивнул.

— Теперь нам известны обозначения для минуса и ноля, — констатировал он, вводя в словарь новые символы. — Неплохо.

Он отстучал обычный ответ:

«принял» 1 0 = 6 + 7 «перехожу на прием»

— Что это? — спросил Невил. — Ах, да!

Он повернулся к Колину.

— Ты был прав, — голос Невила переполняло удивление. — Основанием системы счисления наших маленьких зеленых друзей является число тринадцать.

— Это вполне очевидно. — Колин был удивлен не в меньшей степени, однако попытался скрыть свои чувства. Чувство смирения время от времени полезно испытывать даже физикам. Он улыбнулся. — И в известной степени свидетельствует о том, что… что маленькие зеленые человечки думают так же, как и мы.

— Я не стал бы торопиться и антропоморфизировать их, — с сомнением сказал Невил.

— Итак, мы имеем антропоморфный, а не антропный принцип, — с ехидцей предположил Бинг.

Уничтожив его взглядом, Колин ответил Невилу:

— Во всяком случае, это означает, что мы сумеем понять процесс их мышления.

— Может быть, может быть. — Невил отстучал ответ:

«принял» ? = 8 + 9 «перехожу на прием»

Невил повернулся к остальным:

— Новый тест на элементарную арифметику. Скучноватое занятие для столь волнующего события. — Сняв очки, он потер лоб: — Возможно, будет лучше, если мы начнем работать по сменам. Пойдите-ка поужинайте, как положено. Я продержусь здесь до вашего возвращения, а поем потом — пусть и поздно, но по-настоящему.

Бинг, Колин и Катя согласно направились к двери.

— Да, — крикнул им вдогонку Невил. — И принесите мне чаю. «Английский завтрак» с молоком, без сахара.

* * *

В кабинке «Ресторации Тома» — круглосуточной забегаловке как раз напротив института, Колин, Бинг и Катя ожидали заказанных блюд.

— Не понимаю, — проговорила Катя, — каким образом мы сможем общаться с инопланетянами, ничего о них не зная?

— На мой взгляд, нашим друзьям, если только они действительно существуют, — предположил Колин, — уже приходилось делать это. Следует только предоставить им инициативу.

— Если только технологические цивилизации не являются крайне редкими, — сказала Катя, — и это у них не первый контакт.

Колин кивнул и рассеянно пробормотал:

— Слепой поводырь слепого. Надеюсь, что нет.

Бинг вздохнул:

— А если они находятся в другой вселенной, найти общий язык нам не помогут даже свойства элементарных частиц. В таком случае, они не смогут нас научить никаким новым физическим законам. — Он повернулся к Колину. — С математикой дело обстоит еще хуже, ведь эту науку создал человек, а не природа.

— Напротив, — возразил Колин. — Не то чтобы я верил в эти множественные вселенные, но…

— Мы тоже не верим в них, — подхватила Катя. — Это гипотеза. Теоретический вывод…

— Отлично, — кивнул Колин. — Но даже в случае вашей гипотетической другой вселенной математика должна иметь более… более универсальный характер, чем физика.

Подбородок его сам собой пополз вверх, нос горделиво заострился. Спохватившись, Колин потупился:

— Я надеюсь на открытия в области математики — их математики. И я рассчитываю, что числа позволят нам разработать нечто вроде общего языка.

— И с какой целью? — спросил Бинг.

— Ну, например, мне хотелось бы знать, сумели ли они доказать Проблему Гольдбаха[11].

— А меня больше интересует реальный мир, — встряла Катя. — Физика.

Бинг постучал вилкой по краю бокала с водой, разбудив в нем стоячие волны.

— Да, — вздохнул он, угрюмо разглядывая волновую картину. — Мы могли бы узнать у них столь многое… если бы только знали язык.

Колин покачал головой:

— Но мне интереснее было бы познакомиться с их философией.

Бинг чуть улыбнулся:

— С их верой в Бога?

— Почему бы и нет? — встопорщил колючки Колин. — Это важный вопрос.