«Если», 2003 № 10 - [40]

Джуниору, расплевавшемуся было со шпионской сетью ОСС и занявшемуся частным сыском, приходится вернуться к прежней деятельности. Ведь зловещий и по-своему несчастный Мастер игрушек создал компьютерную игру, при помощи которой собирается захватить сознание всех детей мира. Первой жертвой стала Кармен, сестра Джуниора. Джуни должен погрузиться в виртуальность и пройти все уровни игры, дабы спасти сестру, а заодно и остальное человечество. Приключение в духе классического фильма «Трон».

Кроме Джуниора важным персонажем фильма (более чем реальным!) стали… очки. Дело в том, что все сцены, происходящие в виртуальности, сделаны объемными, и зрителям их надо смотреть в специальных очках с разноцветными фильтрами. Очки приходится снимать/надевать синхронно с героями ленты. Это выглядит, безусловно, очередной хулиганской выходкой режиссера, но все же создает некое ощущение интерактивности. Но Родригес не был бы Родригесом, если бы не хулиганил — ведь пародийных моментов в третьем фильме гораздо меньше, чем в предыдущих, да и сюжет не столь оригинален. А когда банален сюжет — важно исполнение.

Тимофей ОЗЕРОВ

Тема

Дмитрий Байкалов Большой джентльменский набор

Мы живем в эпоху цитат. Практически каждый день и каждый час мы, порой сами не замечая, цитируем друзей и книги, самих себя и фильмы, родителей и рекламу. Если какая-нибудь цитата становится общеупотребимой и мы начинаем слышать ее не только в узком кругу, но и от малознакомых людей, встречать ее в газетных заголовках — она приобретает статус «крылатой фразы». Попробуем разобраться, что смог предложить жанр сказочного и фантастического фильма «рынку» крылатых фраз.

Безусловно, речь пойдет об отечественном кино, являющемся, как гласит столь же крылатое ленинское, «важнейшим из искусств». Даже в «самой читающей» стране редко в разговорах используют цитаты из книг, да так, чтобы собеседник понял, что это цитата. Такие беседы возможны лишь в «локальных» группах. А статус «крылатой фразы» имеют выражения, встречающиеся на каждом шагу. Кроме того, у каждого поколения свои общеупотребимые фразы: современные дети по понятным причинам все больше цитируют рекламу, поколение постарше взросло на хлынувшем в страну потоке западного «экшн», и для него шварценеггеровские «I'll be back» и «Trust me» стали воистину родными. В настоящем обзоре речь пойдет о вкладе нереалистического кино в повседневные разговоры поколения, чье детство и молодость пришлись на шестидесятые — восьмидесятые годы двадцатого века.

Конечно, набор крылатых фраз в жизни каждого человека индивидуален. Но автор попытался охватить максимальный круг предпочтений, ну, а каждый читатель пусть уж решает сам, что в предложенной копилке золото, а что — бронза.

Сказка

Большую часть информации об окружающем мире мы впитываем в детстве. Отсюда следует, что сказки, которые мы посмотрели в юном возрасте, на многие годы становятся источниками цитат. Тем более, что в СССР сказкам уделялось большое внимание, ими занимались талантливые режиссеры и сценаристы. А что еще нужно для появления крылатой фразы, как не хороший текст, прекрасная игра актеров и всенародная популярность картины. Возьмем, например, «Золушку» (1947). Фразы и присловья из этого фильма до сих пор живут, несмотря на более чем полувековую давность источника. Давайте вспомним: «А еще корону надел!»; «Ухожу в монастырь!»; «Я не волшебник, я только учусь»; «Я выживу тебя из твоего собственного дома!»; «Я буду жаловаться королю! Я буду жаловаться на короля!»; «Крошки мои, за мной!» и многое другое… Здесь переплетены сценарий Евгения Шварца (как мы убедимся позже, почти все явления в кино этого замечательного драматурга становились событием), блестящая игра Эраста Гарина и одной из главных «поставщиц» крылатых фраз в истории всего советского кинематографа Фаины Раневской, а самое главное — ощущение света и доброты, благодаря которому сказка стала любимой для многих поколений.

После выхода на экраны в 1956 году «Старика Хоттабыча» в словаре комплиментарных выражений появился «Стадион моего сердца!», а свои неудачи юные зрители непременно сопровождали восклицанием «Позор на мои седины!». Михалковские «Новые похождения кота в сапогах» (1957) принесли народу и злорадное наблюдение: «Кривелло окривелло»; и горький стон: «Чудовища вида ужасного схватили ребенка несчастного…». «Марья Искусница» (1959) по сценарию Шварца показала нам смешного отрицательного героя — милляровского Квака («Ква-ква-квак родную маму, ква-ква-квак родную папу!») и подарила рефрен шестидесятников («Что воля, что неволя — все одно». Приключения Оли и Яло в «Королевстве кривых зеркал» (1963) пригодились для конкретных случаев («Клю-уч! — Именем короля! — Клю-уч!»; «Смена пажеского караула!»).

Картина Ролана Быкова «Айболит-66» стала знаковой не только (а может, и не столько) для детей, но и для взрослых. Музыкальная комедия предложила в качестве крылатой фразы строчку из песни. Слоган «Нормальные герои всегда идут в обход!» отлично ложился и на наблюдения за карьеристами, и на описания наших пятилетних планов. Ну а фразы «Пустите доброго человека, а не то он выломает дверь!» и «Щас мы тебя будем убивать, грабить, обижать и унижать!» вспоминались в самые разные моменты жизни.