«Если», 2002 № 02 - [17]

Тем временем Лефарн занялся географией. Прежде всего его интересовал рельеф Звааля. Один из братьев упомянул о существовании какого-то туннеля; Лефарн уцепился за это и начал расспрашивать Билифа. Да, в городе есть туннели, ответил тот. С их помощью фермеры контрабандой привозят в город зерно, чтобы избежать налогов. Те, кто посвящен в эту тайну, строжайше ее оберегают, ибо существование туннелей — залог низких цен на хлеб. Лефарн отменил налоги на продовольствие и на розничную продажу продуктов питания, но забыл о таможенных пошлинах.

Те, кто хранил секрет туннелей, знали, что поврун — свой парень, и Лефарн без труда получил разрешение осмотреть катакомбы. Это были подземные ходы, облицованные камнем и, судя по всему, невероятно древние. Входы в них были устроены в стойлах или в подвалах домов внутри города, а выходы находились в сараях или в хлевах по ту сторону стены. Вероятно, бороться с контрабандой было бессмысленно. Лефарну предстояло найти туннелям лучшее применение.

В городе было двое ворот, не считая тех, что вели в хузвааль. Все они торжественно запирались после захода солнца и открывались незадолго до рассвета. Наличие туннелей придало планам Лефарна дополнительный размах. Он вполне мог купить несколько скаковых дарифов и организовать дозорные отряды вокруг городских стен — только чем будут заниматься эти отряды?

Вечерело. Лефарн стоял на балконе и, вглядываясь в темноту между городом и кольцом гор, окружавших его, размышлял о том, что до утра на этом пространстве не будет никакого движения, пока утром не откроют ворота, и фермерские повозки, выстроившиеся сейчас под стенами, не двинутся в город.

Потом он спросил себя, а откуда ему известно, что они там выстроились? Все, кто приезжает в Звааль по делам, должны успеть въехать в город засветло, пока ворота открыты. Пожалуй, пора выяснить, что делается по ночам снаружи. Он велел братьям Билиф купить дарифов, поставить в стойла за городом, поближе к выходам из туннелей, и набрать наездников для дозорных отрядов.

Все шло гладко — настолько гладко, что предстоящая эпопея начала казаться заговорщикам детской забавой. Даже Раиса была готова. Она уговорила Билифов взять ее в парк и разрешить пострелять из лука; у нее оказался верный глаз и изрядная ловкость. Она даже хотела организовать отряд лучниц, но женское равноправие пока еще, по мнению Лефарна, внедрять было рано.

— Не больше одной революции за один раз, — сказал он. — А что, неплохой лозунг для нашего устава.

Лефарн продолжал искать ответ на вопрос, как удается функционировать совершенно нежизнеспособным городам Нилинта. Он предположил, что в прошлом по планете рабовладельческих городов прокатилась волна бурных революций. Возможно, они повторялись в разных местах с определенной частотой. Без сомнения, успех их был временный: при столь изощренной форме рабовладения между городами должно было существовать соглашение о взаимопомощи в таких ситуациях. Внезапно вспыхнувший мятеж был бы подавлен дополнительными отрядами, вызванными из соседних городов, жители которых, вероятно, так и оставались в неведении.

Сделав такое предположение, Лефарн, естественно, задался вопросом, не существует ли других форм взаимопомощи — например, экономической — для городов, которые не имеют дополнительных ресурсов, вроде зваальского угля. Это объяснило бы, как таким городам удается держаться на плаву. Преуспевающие полисы финансировали хуноблей из городов победнее. Нилинт был планетой рабовладельческих государств, обслуживающих социализированное дворянство.

Завеса над тайной демократических полисов Нилинта наконец-то начала приподниматься.

Число «физкультурников» в парке продолжало расти. Даже старый Окстон, который люто ненавидел любую физическую нагрузку, и то иногда появлялся там и, выразив королевское одобрение полезному начинанию, попутно делал парочку упражнений. Лефарну оставалось только наблюдать и ждать.

Однажды его разбудили в полночь. Дозорный отряд обнаружил небывалую вещь: хорошо охраняемый фургон ночью покинул город. Командир отправил несколько человек за двумя другими отрядами, а сам, держась на расстоянии, бесшумно последовал за фургоном. Когда все три отряда сошлись вместе, они налетели из темноты и захватили всех, кто находился в транспорте. Теперь они хотели знать, что делать с пленниками.

— А что везли в фургоне? — спросил Лефарн.

— Золото, — доложил один из братьев Билиф. — Но это ерунда. Золото мы можем внести обратно через туннель и спрятать. Но как быть с охраной? Там четырнадцать стражников и еще кучер. Проще всего было бы отпустить их на все четыре стороны.

— Этого делать нельзя, — возразил Лефарн. — Они немедленно ринутся в город и обо всем доложат управляющему. А если он ничего не узнает, то, может быть, завтра отправит еще одну партию.

Пленников отвели на дальнюю ферму и оставили там под охраной. Золото в маленьких слитках — вероятно, чтобы его было проще перетаскивать — спрятали в нижнем городе.

На следующую ночь задержали еще один фургон. Лефарн покачал головой и распорядился поступить с ним так же, как с первым. Интересно, подумал он, сколько же скопили хунобли за долгие годы эксплуатации своего народа?