«Если», 1999 № 03 - [4]

Кромин подошел к широкой низкой кушетке, заменяющей кровать, вытянулся и закрыл глаза. Он задумался о том, много ли хлопот доставит ему Изольд. С одной стороны, он за Изольца не ответчик, его тоже представили как «доктора», значит, пусть и не прыгает выше головы. С другой стороны, вряд ли их будут держать взаперти, и если Изольд ненароком прогуляется в местах выхода рудных пластов, то откроются большие перспективы для торговли. Вряд ли аборигены подозревают о ценности тяжелых металлов, если, конечно, федералы уже не просветили их…

«Впрочем, от него теперь мало что зависит», — подумал Кромин и уснул — быстро и спокойно.

Проспал Кромин долго; никто не тревожил его весь остаток дня и всю ночь, а сам он не проснулся ни разу, хотя дни здесь были на четверть длиннее привычных, земных, и ночи тоже. Проснулся он свежим, бодрым, хорошо отдохнувшим и готовым к действию. Попытался вспомнить, что ему снилось, — с этого Кромин обычно начинал свой день, к снам он относился серьезно, — но память ничего не подсказала. Наверное, сон был глубоким.

Когда он уже оделся, в дверь негромко постучали. Кто-то намеревался нанести ему визит. Эта церемонность умилила Кромина, визитер явно мог открыть дверь, а он, Кромин, нет.

Выйдя в помещение, которое он назвал про себя прихожей, Кромин составил улыбку, обязательную при официальных контактах, как раз в тот миг, когда дверь отошла в сторону.

На пороге стоял тот самый, в белой рубашке, что встречал их вчера, и его опять сопровождали двое; только на этот раз не те замороженные ребята с отсутствующими взглядами и в зеленых воротничках. На этой парочке были такие же алые мантии и цилиндры, в какие вчера облачили Горбика. «Коллеги, значит», — успел подумать Кромин, когда вся троица, словно по команде, дружно шагнула вперед, а тот, в белой рубашке, наклонил голову и произнес:

— Итак, разрешите приветствовать вас, доктор Кромин, и выразить надежду, что вы хорошо отдохнули после столь нелегкого путешествия.

Кромин несколько раздвинул официальную улыбку, кивнул и ответил:

— Благодарю вас, все было прекрасно, никаких проблем…

Если бы кто-то сейчас дал ему зеркало, то он увидел бы, как улыбка его замерзла на губах, а потом рассыпалась кусочками льда. Проблемы были, и еще какие! Он вдруг сообразил, что обладатель белой рубашки заговорил с ним не щелчками и присвистом, а на весьма приличном терране! Более того, на превосходном, без малейшего акцента терране, да ко всему еще со всеми интонациями и манерой профессора Горбика, который и прибыл сюда исключительно для того, чтобы после долгой и трудной работы впервые познакомить наюгиров с языком Земли!

Глава вторая

— Не может быть! — только и сказал Кромин, когда дар речи вернулся к нему.

В какой-то миг он хотел скрыть свое изумление, но понял, что это ему не удастся.

— Я верю, что профессор Горбик — гениальный лингвист, но вы-то как сумели за одну ночь усвоить язык?

Спохватившись, что это могут воспринять как оскорбление, тут же добавил:

— Воистину, у вас потрясающие способности!

Белорубашечный улыбался с достоинством, как человек, сознающий, что хвалят его заслуженно. Но когда они прошли в комнату, которая могла служить гостиной, и уселись на низенькие пуфики, хозяин деликатно отвел похвалу:

— Нет, уважаемый доктор, я никак не могу принять на свой счет ваше восхищение. Мои способности к языкам весьма скромны, все дело в методике передачи знаний. В этом мы добились неплохих результатов…

— Неплохих?! — чуть было не вскричал Кромин. — Да знаете ли вы…

«Да знаете ли вы, сколько трудился профессор Горбик, чтобы хоть немного освоить ваш чертов язык!» — хотел сказать он, но вовремя остановился. У всех нетехногенных цивилизаций всегда есть свой маленький пунктик, который лучше не задевать, этакая любимая мозоль, на которой лучше не топтаться. В конце концов, что местным жителям оставалось делать, если они не додумались дд письменности! Вот и развили память…

Последующие слова наюгира подтвердили его догадку, а потом заставили насторожиться.

— Наша методика развивается многие столетия, и мы рады, если вы сумеете ею воспользоваться, — ведь именно за этим вы прибыли сюда? Уверяю, вам вряд ли потребуется больше времени, чем ушло у меня на детальное ознакомление с терраной, вашим прекрасным языком.

— Ну, это вряд ли, — позволил себе улыбнуться Кромин. — Мои лингвистические способности не заслуживают вашей благосклонности. Преподаватели со мной еще намучаются.

— Уверяю вас, никаких мук не будет. Кстати, о преподавателях: эти два господина, оказавшие честь сопровождать меня, и есть преподаватели. Смею заверить: прекрасные знатоки наюгири — как высокого, так и просторечия. Справа от меня ваш преподаватель, второй же передаст свои знания вашему коллеге, доктору Изольду. Я полагаю, вы не будете противиться знакомству.

— Не буду, — пообещал Кромин. — Кстати, а им не доводилось обучать языку других… э-э-э… гостей вашего мира?

Собеседник долго смотрел на Кромина, а потом сказал:

— Я всего лишь скромный попечитель нашего учебного заведения, ректор, если пользоваться вашим термином. И я ничего не знаю об иных гостях. Но в одном могу заверить — эти преподаватели никому не передавали своих знаний!